— Она! — сказал милиционер.
Куманин непонимающе глянул на Федякина. Тот обошел телегу кругом, потрогал рессоры.
— Он говорит, что на этой телеге увезли Зимина, — сказал он Куманину. — Рессоры зеленые… Это еще не факт.
— Похоже, — задумчиво сказал Куманин.
— Ты откуда знаешь? Ты, что ли, телегу видел?
— Телега телегой… — сказал Куманин, — а вот, что Зимина Суббота перехватил, очень даже похоже.
— Что будем делать? — задумался Федякин.
— Как фамилия того официанта… ну, что золотом спекулировал?
— Зуев.
— Вот с него и попробуем начать, — решительно заявил Куманин.
Суббота лежал на столе, покрытом лоскутным одеялом. Из окна бил яркий солнечный свет, и медные шарики на высокой металлической кровати, стоявшей у стены, сверкали как маленькие лампочки. Рогов заканчивал операцию.
Суббота лежал с раскрытыми глазами и, подавляя бель, следил за действиями Рогова.
Наконец Рогов выпрямился и, сбросив на пол бинты, которыми были обернуты его руки, подошел к деревянному ушату, стоявшему в углу, у двери.
— Не помру я, доктор? — с трудом произнес Суббота.
Рогов засучил рукава. Марфа стала поливать ему воду из большого железного ковша.
— Выживешь, — сказал Рогов. — Если бы сразу привезли в больницу, давно на ногах был.
— В больницу… — усмехнулся Суббота и закрыл глаза.
Рогов взял у Марфы полотенце.
— Я прошу доставить меня в город, — сказал он, вытирая руки. — Немедленно.
— Вылечишь — поглядим, — ответил Суббота, не открывая глаз.
Рогов взглянул на него, видно было, что Суббота с трудом превозмогает боль.
— В больнице я бы сделал операцию под наркозом, — сказал Рогов.
Подойдя к массивному, занимавшему чуть не полкомнаты буфету, он взял из тазика маленькую пулю, повертел ее в руках и сунул в карман.
Рогов вышел на крыльцо, снял очки и подставил лицо солнцу.
— Как прошла операция, доктор? — услышал он чей-то голос и, надев очки, обернулся.
Перед ним стоял Зимин.
— Рогов?! — удивился Зимин.
Рогов удивился не меньше Зимина.
— Зимин? Если не ошибаюсь…
— Вы все же не послушали моего совета, приехали. Как видите, я предупреждал вас не зря, — сказал он.
Рогов сунул руку в карман за папиросами, но тут же вспомнил, что выкурил все по дороге. Зимин протянул ему пачку.
— Курите. — Он улыбался. Но была в его взгляде какая-то непонятная Рогову настороженность.
— Кто тот человек, которого я оперировал?
— Бандит, — ответил Зимин. — В сущности, вы должны были дать ему умереть. Одним негодяем стало бы меньше.
— Я врач… — сказал Рогов. — А что вас сюда привело?
— Стечение обстоятельств, дорогой Борис Николаевич. Если хотите — судьба.
— Что это за поселок? — спросил Рогов.
— Я знаю немногим больше вашего: меня доставили сюда тем же способом, что и вас… Раскольничий скит, построенный еще при царе Горохе.
— Пожалуй, — сказал Рогов, окидывая взглядом приземистые, черные от времени строения. — В детстве я слышал о таких поселках в тайге. Кто же здесь обитает?
— Несколько семей староверов и те, которым не по душе Советская власть.
— И вам?
— Мне? — Зимин засмеялся. — Не все ли равно, какая власть лишает меня свободы…
Тем временем площадь заполнилась людьми. Женщины, мужчины, дети выбегали из домов, с тревогой смотрели на вершину скалы.
— Что это? — спросил Рогов.
— Опять Темка, — сказал Зимин.
Рогов увидел на самом краю скалы мальчишку, а рядом какое-то странное сооружение раза в два больше мальчика. Через площадь, ругаясь, бежал, размахивая палкой, высокий чернобородый мужик, один из тех, кто привел сюда Зимина. Внезапно сооружение, стоявшее рядом с мальчиком, упало со скалы и оказалось огромным коробчатым змеем. Через мгновение встречные потоки воздуха подхватили его, и Рогов увидел, как мальчик висит под ним, привязанный на длинных веревках, закрепленных у плеч и на поясе. Змей на мгновение застыл в воздухе и постепенно стал снижаться.
Зимин побежал, Рогов бросился за ним. Когда они добежали, мальчик уже лежал на земле, а змей громоздился рядом. Белобрысый курносый мальчишка лет тринадцати торжествующе оглядывал окружавшую его толпу. Внезапно он вскочил и стал пятиться. Толпа расступилась и пропустила плечистого чернобородого мужика. Мальчик, отступая, закутался в постромках и упал. Чернобородый набросился на него и стал избивать, пиная его ногами. Толпа стояла и молча смотрела на происходящее.