- Вот это речь! - восхитился я. - Ты упомянул, что про Хобса ходят слухи...
- Да, нам даже на него жаловались. Хорэс Винсон, например, большой босс из "Монарх-пресс", лично позвонил и даже письмо прислал. Правда, убедительных доказательств не предоставил.
- А сам Винсон какой репутацией пользуется?
- Ты что шутишь? Да это малый просто олимпийский бог, особенно для авторов, которым скармливают овес в его конюшне. На него все молятся. Будь я проклят, если его с самим Максвеллом Перкинсом не сравнивают!
- С кем?
- Ах, извини, я увлекся и забыл, перед кем бисер мечу, - нагло ухмыльнулся Лон. - Ты у нас, конечно, много чего нахватался, но вопиющие пробелы в образовании дают о себе знать. К твоему сведению, Перкинс был знаменитым издателем и редактором, настоящий легендой двадцатых, тридцатых и сороковых годов. Он работал с Фицджеральдом, Хемингуэем и Вулфом Томасом, а не Ниро.
- Спасибо, постараюсь не забыть, - раскланялся я. - Но вернемся к Хоббсу: не отразились ли все эти слухи на его положении у вас?
- Боюсь, что нет, - вздохнул Лон. - Парень, что нам платит - страстный поклонник его таланта. - Он ткнул пальцем в сторону кабинета издателя. Ему нравится шумиха, которая сопровождает многие хоббсовские публикации. Он свято убежден, что тем самым ряды наших читателей растут. Кто знает, может он и прав, но я бы все равно с удовольствием видел Хоббса в рядах армии безработных, о чем, кстати, не раз твердил боссу.
- Надо быть добрее к людям, старина, - посоветовал я. - Да, чтобы покончить с Чайлдрессом - кто обнаружил его тело? В вашей статье об этом не было ни слова.
- Мне показалось, что с Чайлдрессом мы давно покончили, но лично для тебя отвечу: писательница по имени Патрисия Ройс. Она заглянула днем к Чайлдрессу и нашла его на полу в кабинете. По мнению врача, смерть наступила два часа назад. Так кто, говоришь, ваш клиент?
- Вправе ли я предположить, что мисс... или миссис Ройс была, э-ээ... близка с покойным?
- Для человека, столь беспардонно не отвечающего на чужие вопросы, ты задаешь их слишком много, - проворчал Лон и тут же повернулся к вновь зазвонившему телефону. После пары отрывистых "да" и одного "нет" он положил трубку и пронзил меня взглядом. - Ты, конечно, знаешь, почему я тебя до сих пор терплю, Арчи, - произнес он. - Во-первых, я ценю, когда Вулф приглашает меня преломить с ним кусок хлеба, а во-вторых, время от времени вы с ним подбрасываете мне лакомые куски. Пусть на сей раз игра и идет только в мои ворота, так и быть, уступлю тебе.
- Вы, сэр, прагматик до мозга костей, - ухмыльнулся я. - Да и соображать не разучились.
- Жалкий льстец! Ладно, слушай. Патрисия Ройс - это литературный псевдоним, её настоящая фамилия - Рейсер. Она пишет любовные романы на исторические темы. Не то, что я читал бы сон грядущий, но, судя по отзывам, вполне прилично. С Чайлдрессом была знакома лет десять. По её словам, их отношения можно было назвать платоническими. Должно быть, вдохновляли друг друга.
- Вполне логично. Quid рro quo.* А как она попала в его квартиру?
- С помощью своего ключа. Она часто пользовалась его персоналкой; её компьютер то и дело выходил из строя.
- Понятно. А что тебе известно про агента и про невесту Чайлдресса?
- Хочешь верь, а хочешь не верь, Арчи, но - ни черта. А знаешь, почему? Потому что я не спрашивал. А почему не спрашивал? Да потому что никому, кроме тебя, не закралось подозрение, что тут дело нечисто.
Он откинулся в кресле и развел руками.
- Вот теперь, клянусь светлой памятью моей любимой матушки, ты высосал меня насухо. Больше ни про Чарльза Чайлдресса, ни про его безвременный уход из жизни мне не известно ровным счетом ничего. А как, я позабыл, зовут вашего клиента?
Я ухмыльнулся и встал.
- Что ж, спасибо, Лон. А готов ли ты также поклясться, что, заполучив какие-либо новые сведения о Чайлдрессе, поделишься ими со своим покорным слугой?
Лон с готовностью поклялся, хотя и не теми словами, которые понравились бы его любимой матушке. Затем запустил в меня скатанной в комок бумагой, но промахнулся. Я подобрал комок и метко швырнул прямо в корзину для мусора, стоявшую у стены футах в десяти от меня.
- Запястья тренировать надо, - снисходительно произнес я и поспешно улепетнул, прежде чем Лон изловчился попасть в меня пепельницей.
Глава 4
Возвращаясь из "Газетт" домой, я ломал голову над тем, как лучше выполнить данное Хорэсу Винсону обещание и подтолкнуть Вулфа в нужном нам направлении. Лон мне не слишком помог, разве что подтвердил не слишком высокое мнение Винсона о моральных достоинствах Уилбура Хоббса. Переступил я порог нашего особняка в двадцать минут шестого. Это означало, что на разработку тонкой стратегии, которая сразит наповал спустившегося из оранжереи Вулфа, у меня оставалось ещё сорок минут. Мог ли я знать, что мою работу уже за меня выполнили?
В шесть часов громыхание лифта возвестило о приближении _____________
*Дословно - одно вместо другого (лат.).
Вулфа. Я развернулся лицом к дверям и уже разинул было пасть, но Вулф опередил меня.
- Арчи, - пророкотал он, - я согласен взяться за дело мистера Винсона, если мы сумеем договориться о размерах гонорара. Свяжись с ним по телефону. Я сам начну разговор. Потом узнаешь у него, как найти невесту мистера Чайлдресса, а заодно - его агента и бывшего редактора; если ты ещё этого не выяснил, разумеется.
Я с трудом вернул отвисшую челюсть в нормальное положение.
- А вам неинтересно узнать, что мне рассказал Лон Коэн?
- Это подождет. Сначала я должен поговорить с мистером Винсоном, пробурчал Вулф, взгромоздился за стол и нажал кнопку звонка, извещая Фрица, что пора нести пиво.
Я вытащил визитную карточку издателя из центрального ящика своего стола и набрал номер его личного телефона. Винсон ответил сразу.
- Алло?
- Мистер Винсон, с вами будет говорить Ниро Вулф, - сказал я. Вулф снял параллельную трубку, а я остался слушать.
- Добрый вечер, сэр, - сказал Вулф. - Я решил взяться за расследование обстоятельств смерти мистера Чайлдресса. Если я изобличу убийцу, мой гонорар составит сто тысяч долларов. В случае, если по какой-либо причине я потерплю неудачу, вы выплатите мне пятьдесят тысяч. Аванс в сумме двадцати пяти тысяч долларов, в виде банковского чека на мое имя, мне должны доставить завтра в десять утра.
На другом конце провода замолчали, словно у Винсона перехватило дыхание. Я уже начал опасаться, что он потерял сознание, когда услышал легкое покашливание, а затем его голос:
- Это... большие деньги.
- Совершенно верно, - согласился Вулф. - Однако вы сами признали, что мои услуги стоят недешево.
- Да, и угодил в собственную ловушку, - добавил Винсон, невесело усмехнувшись. - Я сказал также, что это вполне естественно, учитывая вашу славу. Хорошо, мистер Вулф, я согласен на ваши условия, и завтра утром вы получите чек с посыльным. Меня только одно интересует: почему вы все-таки решили, что Чарльза убили?
- Это немного подождет, сэр; пока нам нужно обсудить кое-что другое. Полиция опечатала квартиру мистера Чайлдресса?
- Нет, - ответил Винсон. - С их точки зрения, это ни к чему. Они ведь уверены, что речь идет о самоубийстве. Собственно говоря, я и сам у него побывал. Именно мне ведь позвонили из полиции, когда обнаружили его тело мое имя значилось на найденной при нем карточке "При несчастном случае известить такого-то...". И именно мне выпала нелегкая доля известить о его смерти друзей и близких - никто больше не пожелал это сделать. Сначала я позвонил его невесте, Дебре Митчелл - я вам про неё рассказывал, - а потом одной из его теток, в Индиану. Мелва Микер, так её зовут. После того, как два года назад умерла его мать, Чарльз говорил о миссис Микер как о своей ближайшей родственнице. Он даже назначил её своим душеприказчиком. Новость о его кончине она восприняла стоически, мне даже показалось - с некоторым безразличием. Такое, во всяком случае, впечатление у меня создалось после разговора по телефону. Я понимаю, что это звучит кощунственно, но тогда я испытал лишь несказанное облегчение от того, что она не разрыдалась, пока мы разговаривали. И в Нью-Йорк приехать она отказалась наотрез - даже слушать моих доводов не пожелала. Попросила только, не смогу ли я покопаться в его вещах и выслать ей все ценное или памятное.