— Он незаконный сын. Бастард.
— Вот оно что, — понятливо кивнул я. — А почему он вас интересует?
— Потому что это я оплатил его учебу в Императорском лицее. У парня сильный дар целителя. И я очень надеюсь, что после выбора Пути он станет работать на наш род. Я даже устроил ему практику в нашем госпитале.
— Понятно, — снова кивнул я. — А его отец не будет против?
— Надеюсь, что нет, — жестко усмехнулся дед. — Мать Ивана очень сердита на князя и не позволяет ему общаться с сыном. Закон на ее стороне — ведь Николай Горчаков не признал Ивана. Кстати, князь тоже здесь. Его законный наследник Юрий также должен получить сегодня Путь.
— Вижу, — кивнул я.
Семейство Горчаковых сидело как раз напротив нас. Я даже подумал, что дед не случайно выбрал для нас такие места, с которых удобно наблюдать за Горчаковыми.
Князь Николай Андреевич Горчаков все еще был красавцем. Стройный, с темными волосами, чуть тронутыми сединой, в придворном мундире — белом с золотым шитьем. Впечатление портило только выражение его лица — заносчивое и растерянное одновременно.
Как будто случай вознес его слишком высоко, и теперь князь боялся упасть.
Законный сын Горчакова Юрий сидел рядом с ним. Он был похож на отца — такой же темноволосый и худощавый. И выглядел не менее заносчивым, а вот неуверенности я в нем не заметил. Парадный мундир сидел на Юрии как влитой.
— Юрий неплохой менталист, — сказал мне дед, увидев, что я смотрю на наследника Горчаковых. — Но ничего необычного.
— А мать Ивана здесь? — поинтересовался я.
— Да. Ирина Дмитриевна Полозова, дочь небогатого купца. Ей пришлось несладко, родня от нее отвернулась.
Дед движением подбородка указал на женщину, которая сидела ниже нас. Я видел только ее профиль, и он показался мне красивым.
Николай Горчаков демонстративно не смотрел на нее. Старшего сына он тоже словно не замечал.
— Что вы хотите от меня? — напрямик спросил я деда.
— Точно не знаю, — дед добродушно улыбнулся. — Просто прошу тебя понаблюдать за Горчаковыми. А потом поделиться своими мыслями. Вдруг твой Дар тебе что-то подскажет.
— Хорошо, — согласился я.
На мгновение у меня мелькнула мысль, что ничего особенного дед не ждет. Просто нашел такой способ повидаться со мной. И заодно показать, что с уважением относится к моему Дару.
Говоря по совести, это было чертовски приятно. Поэтому я честно выполнил просьбу патриарха и скользил рассеянным взглядом по лицам Горчаковых, стараясь только, чтобы они ничего не заметили.
Шум голосов смолк.
На площадку перед Храмом вышел директор лицея Илларион Богданович Голенищев. В руках он держал свиток пергамента. Свиток был пуст — это знали все. Имена магическим образом появлялись в нем уже во время церемонии.
В молодости Илларион Богданович был боевым магом, воевал в Валахии и Пруссии, освобождал Княжество Сербское.
В мирное время принял пост директора Лицея и много внимания уделял военной подготовке выпускников.
Директор коротко откашлялся в пышные седые усы и строго взглянул на выпускников:
— Господа выпускники! — звучным голосом произнес он. — Сегодня каждому из вас предстоит принять важное решение — встать на Путь или отказаться от него. Судьба посылает вам Знак, но выбор — за вами. Путь могущества труден. Тех, кто идет по нему, ждет множество преград и искушений. Будьте великодушными в минуты успеха и сильными в часы неудач. Не падайте духом и протягивайте руку помощи более слабым. Не уроните честь Императорского лицея! Я верю в вас! Поздравляю с выпуском и приглашаю каждого сделать выбор! Закончив торжественную речь, директор развернул свиток. Стало так тихо, что я услышал слабое потрескивание сухого пергамента. Все непроизвольно вытянули шеи.
— Константин Стоцкий! — торжественно сказал директор. — Сделайте свой выбор.
Один из выпускников поднялся и растерянно оглянулся на своих товарищей. Они провожали его взглядами, в которых читались сочувствие и зависть. Ведь он был первым!
Кто-то шепотом пожелал ему удачи.
Справившись с собой, Стоцкий пошел к Храму. Магическое поле всколыхнулось, пропуская его, и фигура парня скрылась из вида.
А я поневоле вспомнил, как сам год назад вошел в Храм Путей. Вспомнил так ярко, как будто это снова происходило со мной.
Я вспомнил, как директор поднял взгляд от пергамента:
— Александр Воронцов, сделайте свой выбор!
Кажется, Сева тогда что-то сказал мне вслед. Но я не слышал его. Я видел только переливы магического поля прямо перед собой.
Вот поле расступилось, и я оказался внутри Храма.