На улице было прохладно. Тянуло ветерком с гор. С окраины села донесся невнятный шум, смех, девичьи голоса — и снова вес стихло.
Мир спал, накрытый теплой ночью. Спал в нем Иван, разметав тяжелые руки, спал Мишка, и во сне, наверно, довольный тем, как он отделал Николая Сергеевича, спал, наконец, и сам Николай Сергеевич, маленький, прилизанный ниспровергатель устоев общечеловеческих. Жалко мужика: не от хорошей жизни все это, от слабости…
Ровное, нарастающее гудение послышалось сверху. Вспыхивая в черноте неба красными и зелеными огоньками, низко пролетел самолет. В нем-то люди не спят. Сидят, смотрят сквозь иллюминаторы на ночную, притихшую, в далеких россыпях огней землю и, наверно, думают: «Какая все-таки она большая, земля! Какая большая…»