И вот, это безбожье, это то, что мы впитали, как возмездие за прошлое, осело в довоенных и послевоенных поколениях, а через них реально воплотилось в их детях. Вглядитесь в наше страшное время!
Вечером уже страшно пройти по городу, страшно прилично одеться, что-то кому-то сказать, — тебя могут толкнуть, ударить, убить.
Откуда это зло? Оно передалось молодежи через гены зла и ожесточения! Она считает, что все дозволено: как хочу, так и ворочу… Все могу совершить. И совершают.
А теперь, простите, малый пример: я еду на службу мимо тюрьмы «Кресты» и каждый день там стоят сотни людей — передачи несут там сидящим. У Невы стоят молодые девчата, руками машут. Что? Кому? Они знали что, совершили — злодейство, убийство — и они знали, куда посылали своих приятелей. Что ж теперь махать ручкой? Что говорить этим безмолвным стенам? А где была совесть преступников? Человек трудится, а я хочу жить за твой счет, отобрать заработанное тобой и потому убиваю тебя, мне безразлично твое страдание.
Вот и получи наказание! Оно было, есть и останется. Каждый, кто поднял руку на человека, будет наказан жизнью.
Нам трудно сегодня, но мы верим, что Бог защитит нас. Но больно видеть, почему же человек, перед тем, как совершить зло: нанести удар ножом ближнему своему, или послать в него пулю, — не задумается о наказании и в этой жизни, и в той, неземной? То и дело слышишь, или прочтешь в газете: кого-то убили; кого-то взяли в заложники, но те, кто взял, те сами стали заложниками своего греха на этой земле. Для чего? Во имя чего?! Потому что все дозволено. Пророк Достоевский прав: если Бога нет — все дозволено. В своем произведении «Бесы» он предсказывал все: и то, к чему приведет революция в России, и то, чего это будет стоить народу. Он вывел всех этих революционеров — бомбометалыциков и убийц в образах Верховенского и Шигалева. Свои преступные замыслы они прикрывали «заботой о народе», о «справедливости», — но эти «святые» слова исходили из уст бесов, которые ни о народе, ни о справедливости и не мыслили! А замышляли захватить власть и дать волю своим страстям убийства и насилия…
Это — в книге. И вот, почти через месяц после смерти Достоевского, 1 марта 1881 ода уже не в книге, а в жизни бомбометальщики совершили преступное убийство царя-освободителя Александра II. Это было уже восьмое покушение на него, на )тот раз удавшееся. Они спешили, они боялись, что император произведет новые реформы и им уже не на что будет ссылаться в своей лживой пропаганде. Вот тайные мысли их! Последыши Верховенских и Шигалевых в 17 году захватили власть и тем вовлекли русский народ, давший себя увлечь большевистской демагогией, в страшную катастрофу, и тотчас приступили к уничтожению целых сословий общества!.. «Для счастья человечества» — Верховенские и Шигалевы хотели уничтожить десятки миллионов людей; их последыши превзошли их десятикратно! И невольно вспоминаешь вопрос убитого уже в наше время поэта, обращенный к России: «Как ты могла себя отдать на растерзание вандалам?!»
И этот вандализм в большей или меньшей степени продолжался все эти десятилетия, начиная с семнадцатого года. В иных формах продолжается он и ныне. Сегодня нет ни ЧК, ни НКВД, но народ по-прежнему находится во власти террора, на этот раз бандитов-уголовников. И поскольку никаких серьезных мер не принимается, невольно думаешь: может это кому-то надо, кому-то выгодно?..
Несправедливости жизни видны нам, но мы не знаем, какие мучения посылаются свыше грешному. Мы вынесли Православие. Нам было страшно в гонениях, но Бог не оставил нас. Самое удивительное в том, что люди греха не сознают, что они, как и все мы, — временные гости на этой земле, а впереди —жизнь вечная, и Страшный Суд, которого никто не избегнет. Вот почему церковь зовет нас к сдержанности и к тому, чтобы не носить даже в мыслях своих ожесточение. Ведь начинается с мысли: подумал, собрал банду, — пошел грабить и убивать, хотя сама логика жизни учит — не совершай. Всепрощение — слово емкое, но надо верно понять его. Когда мы говорим о Прощеном Воскресении, что в этот день надо прощать друг друга, мы имеем в виду мелкие грехи, в поступках и мыслях: прости, что я дурно подумал о тебе, прости, что обманул… И милость Господня простит нас. Прощайте близким своим! И надо, чтобы в прощении они почувствовали действительный порыв нашего сердца христианского отца, матери, наших близких… Это и есть чувство веры, чувство смирения, признание того, что я не имею чувства зла в сердце своем.
Это трудно. Люди без веры смеются над нами. Но именно смирение побеждает зло. Не кулак, не сила, а смирение. И в этом подвиг народа русского. Смиришься, и в сердце твое снизойдет Благодать Божия. Любовью покрываются грехи наши. Устами Спасителя учит Церковь: прости! И Господь простит согрешения наши.