Но все же неизвестно, насколько сильно моги уже промыли ей мозги, и я знаю, что не могу рассчитывать на ее поддержку. Меня поймали при проникновении на режимный объект, однако есть вероятность, что она еще не знает об украденном ноутбуке. Может, на этот раз мне удастся как-нибудь отбрехаться.
— Э… здрасьте, — говорю я. Пытаюсь поднять руку, чтобы помахать, но моя попытка только напоминает нам обоим, что я прикован к столу.
— Какого черта ты здесь делаешь? — спрашивает она. Судя по голосу, она очень зла, но одновременно и весьма впечатлена — хоть какой-то позитив.
— Я на каникулах, — говорю я и понимаю, что это, мягко говоря, неважная отмазка, так что продолжаю. — Ну, вообще-то, не совсем на каникулах. Университет Аризоны предложил мне обучение в их команде по американскому футболу, так что я еду туда, а по пути решил осмотреть эту базу, о которой слышал в «Древних внеземных цивилизациях» или еще в каком шоу и…
— Кончай врать, Марк, — говорит она. — У тебя это ужасно получается.
Пытаюсь засмеяться.
— Да нет, нет. Я просто немного на взводе из-за этих черных мешков и прочего, ну, вы понимаете? Снаружи это место выглядело заброшенным. Я решил, здесь никого нет.
На ее лице появляется снисходительная улыбочка. Такая же, какую я замечал за ней в Парадайзе. Она как будто говорит: «неважно, что ты о себе возомнил, но главная здесь я».
— Понятно, — говорит она. — И конечно, твоя нервозность никак не связана с, хм… как бы сказать… с украденным у ФБР компьютером?
М-да, попытка отмазаться с помощью обаяния провалилась. Я серьезно влип, да так серьезно, что аж дыхание перехватывает. Должно быть, это умозаключение, отражается на моем лице, поскольку она продолжает:
— Ты в курсе, какое наказание положено за кражу секретного оборудования, вроде того ноутбука?
— Не понимаю, о чем вы, — бормочу я. При этом мой голос дает петуха, как будто я какой-то тринадцатилетний сопляк. Прочищаю горло и пытаюсь взять себя в руки.
Уокер качает головой.
— Зачем ты сюда явился?
— Я же говорил, штат Аризона…
— Ты говорил университет Аризоны. Мы оба знаем, что это вранье.
Стараюсь оставаться спокойным.
— Наверное, мне стоит позвонить кому-нибудь, чтобы дать знать, где я, — отвечаю я, пытаясь припомнить все те юридические правила и процессуальные нормы, что узнал от отца за многие годы. — Если я арестован за проникновение на базу, у меня же все равно есть право на телефонный звонок, верно? И еще, мне же положен адвокат или кто-то в этом роде?
И тут Уокер разражается смехом, да настолько искренним, что создается впечатление, будто я только что рассказал ей самый смешной анекдот в ее жизни, но, стихая, ее смех становится грустным.
— Начинай говорить, — подытоживает она, — иначе тебе придется беседовать с кем-нибудь менее терпеливым.
Мы смотрим друг на друга. Теперь я начинаю думать, что не будет особого вреда, если я расскажу правду, ну, по крайней мере, часть правды. Все равно мне больше нечего терять.
— Я приехал за Сарой, — говорю я. — Я знаю, что она у вас.
Уокер поджимает губы, продолжая внимательно меня разглядывать. Могу поклясться, она ни разу не моргнула с тех пор, как меня усадили за стол.
— И ты решил, что Сара здесь, потому что прочел что-то на украденном ноутбуке?
— Предполагалось, что вы будете ее защищать, — говорю я, повышая голос. Сейчас я могу думать, только о том, как Уокер и ее подручные лгали нам в Парадайзе, как следили за нами, сотрудничали с могами. Как отняли у отца работу и выкрали единственного человека, способного убедить меня не делать глупостей. — Не это ли вы обещали нам с Сарой? Дескать, вы будете просто присматривать за нами, чтобы точно знать, все ли у нас в порядке? Мне еще тогда следовало догадаться, что все вы работаете на треклятых могов и…
Уокер жахает кулаком по столу. Я затыкаюсь. Она глубоко вздыхает и принимается расхаживать по комнате.
— Я не знала, что Сару Харт собирались забрать, — говорит она. — Я приезжала к тебе домой только потому, что действительно беспокоилась.
— Беспокоились за нее, или за то, что потеряете возможную ниточку к Джону Смиту? — со злостью спрашиваю я.
— И то, и другое, — отвечает она. — То, что ты здесь, говорит о том, что тебе известно гораздо больше о ситуации на планете, чем большинству людей. По крайней мере, тебе должно быть известно, насколько плохо эта история может закончиться для всех нас. Дьявол, да после того, как ты порылся в краденом ноутбуке, ты можешь знать даже больше меня.
Передергиваю плечами:
— Ноут, можно сказать, самоубился. Я не узнал ничего важного. — Совершенно очевидно, что сложившаяся ситуация слишком крута для меня, и теперь мне не остается ничего, кроме как извиниться и попытаться убедить эту женщину, будто я тупой бугай. Возможно, они еще не нашли мою машину… — Я не взял его с собой, но если вы отпустите меня, я вышлю компьютер тому парню, у которого его забрал. Как его зовут? Агент…
— Парди, — говорит Уокер тусклым голосом. В ее лице что-то меняется.
— Точно, — говорю я. — Чувак еще на свинью похож.
Она бросает на меня тяжелый взгляд, какого я обычно удостаивался от бабушки за самые худшие проделки.
— Ему он больше не нужен, — произносит Уокер медленно. — Парди умер.
Она умолкает на несколько секунд, как будто что-то обдумывает. Возможно, я ошибаюсь, ведь больше всего меня сейчас волнует, как избежать тюремных застенков ФБР, но агент Уокер, кажется, действительно расстроена в связи его смертью.
— Сожалею, — говорю я, потому что больше ничего не приходит в голову.
Она молча кивает.
— Это было какое-то нападение или что-то еще? — спрашиваю я. Выглядит так, будто меня интересует судьба Парди, но на самом деле мне хочется выяснить хоть какую-нибудь информацию о Саре. Чтобы сложить общую картину.
— За последние несколько дней здесь многое изменилось, — наконец, отвечает она. — Не уверена, что это пройдет бесследно для бюро и для всех нас и даже для Земли. То, что я видела…
Ее взор на мгновение затуманивается.
— Что, например? — спрашиваю я.
Она качает головой.
— Вот что мне с тобой делать? У меня и так забот по горло, а мои возможности далеко не безграничны. — Она поправляет перевязь, слегка морщась при этом. — Нам уже давно следовало бы отсюда уехать. Рано или поздно они узнают, чем мы занимаемся — это лишь вопрос времени.
Не знаю, кто такие «они», но, возможно, у меня есть шанс.
— Ну… — начинаю я, скрепя сердце. — Вы можете сделать вид, что меня тут не было, и отпустить нас с Сарой.
Уокер принимается ходить вокруг стола, мое предложение она игнорирует.
— Я читала твое досье в Парадайз, Марк. Ты хороший парень, увлекаешься спортом. Не самый лучший ученик в школе, но в том, что тебя интересует, ты достиг многого.
— Спасибо, но что с того?
— На самом деле, мы не думали, что ты как-то связан с происходящим, однако украв ноутбук у Парди, ты по уши увяз в этом деле. Пока мы здесь беседуем, другие агенты бюро ищут тебя.
Она останавливается рядом со мной.
— Я взял компьютер, потому что хотел найти Сару, — говорю я, и это правда, но не вся. Я молчу о том, что являюсь редактором «Они ходят среди нас» и усердно занимаюсь поисками информации о могах с целью открыть ее общественности. Мне бы очень не хотелось, чтобы она или другие представители власти узнали, что я и есть ВЕСЕЛЫЙРОДЖЕР182. Возможно, на мои поступки посмотрят сквозь пальцы, если будут думать, что я просто подросток, который пытается отыскать свою бывшую девушку, но если во мне будут видеть мятежного блоггера, я превращусь в большую жирную мишень.
— Я так и думала, только вряд ли большинству наших агентов (или тем людям, на которых они теперь работают) есть до этого дело. Если бы я была уверена, что это гарантирует твою безопасность, ты бы уже сидел в камере. Однако при нынешних обстоятельствах упрятать тебя за решетку — все равно, что бросить на растерзание волкам. А я не располагаю свободными людьми, чтобы оставить кого-то с тобой… — отвечает она, практически не глядя на меня, будто говорит сама с собой.