— В Анапе сейчас бархатный сезон. — протянула я, не зная что ему говорить. Мы же толком то и не знакомы, а еду с ним непонятно куда. У нас то и общего, наверное, ничего нет. Он спортсмен: только сборы, спорт, занятия, драки. А я что? Люблю книги, выставки, кино…
— Вот и приехали.
Демид остановился у набережной, обошел машину и открыл мне дверцу. Я словно принцесса, выпорхнула из машины. Краснея и смущаясь.
Было темно. Огни ночного города оставляли цветные блики на воде. Людей практически не было, и мы были одни. Возможно, если бы я могла соображать более разумно, то мне было бы страшно в темном малолюдном месте с малознакомым парнем. Но моя голова не хотела думать логически. Она хотела целоваться и тискаться.
— Это моё любимое место! — он взял меня под руку и повел в сторону парка, где мелькали освещенные кафе. — Я здесь обычно бегаю.
— А я вот вообще не могу бегать, сдаю позиции еще в самом начале.
— Может нужно больше практики?
У нее был запах молока с медом. Словно я заболел, и бабушка принесла мне молоко полечить горло. Мне хотелось зажать ее и занюхать. Старался не смотреть на нее, потому что когда она говорила — пухлые губы начинались шевелиться, и у меня вставал. Мне хотелось ощутить силу этих губ…
Ее глаза смотрели на меня, как на инопланетянина, она постоянно смущалась. Зеленоглазка… У нее глаза были словно нарисованы фломастером: сначала их обвели ярко зеленым, проставили ореховые крапинки и закрасили более светлым цветом.
А еще у нее был фантастический мягкий голос, я хотел услышать, как она будет стонать подо мной.
Все мои мысли сводились к тому, как она выглядит голой, как стонет, как просит меня овладеть ей.
Нужны были титанические усилия, чтобы справляться собой. Раньше никогда такого не было. Большинство девушек вешались на меня, сами обхаживали и старались понравиться. А она просто краснеет, хлопает глазками. Монашка, чертова.
И настоящая она. Поцелуешь, а она загорается в руках. И так и хочется разжечь этот пожар в ней.
Сжал ее руку, притянул к груди, поцеловал пальчик со вкусом меда.
— Какая же ты сладкая, Маша.
Он прислонил меня к бетонному ограждению, прижимая всем телом, которое было слишком горячим. Я была пьяна от его прикосновений, нужно было остановить его, но я не могла. Внутри был пожар, а между ног мокро. Ни один мужчина так не возбуждал меня. Я никогда до этого не понимала шутки о том, как вернуться с мокрыми трусами со свидания.
Демид запустил руки мне под свитшот, медленно двигаясь к моей груди, забираясь под чашечки. Он неторопливо ласкал нежную грудь шершавыми руками. И я уже знала каждую мозоль на его руке. Соски так и просились в его руки.
Он ловил своим ртом мои стоны, чтобы не выдать нас в этом темном уголке парка.
Прижался еще сильнее, потираясь бугром между ног, возвращая меня к реальности.
Мне хотелось ласки, нежности, поцелуев. Большего я боялась. А он был молодой парень, которому всего этого было мало. Ему был нужен секс.
Я постаралась отстраниться, чтобы прервать наши обжимания.
— Пойдем дальше?
Глава 3. В прошлом
Он невольно отстранился, немного даже разочаровано. Но вновь поцеловал мою руку и повёл дальше.
— Откуда ты, Маша?
— Я… — прошептала немного неловко. Я никогда не любила говорить на эту тему. — я из Волгограда.
— М-м-м, тогда расскажи о себе поподробнее!?
— Мне двадцать, учусь на экономиста. Из Волгограда…
— Какая же ты скрытная. — засмеялся он. — у тебя есть братья, сёстры? Парень? Собака?
— Нет. У меня никого нет, даже родителей. — прошептала я, чувствуя себя не такой как все. Ущербной, как и всегда, когда приходилось о себе.
Демид резко остановился, взял ладонями моё лицо, заглядывая в него.
— Теперь у тебя есть парень! — его голос был таким серьезным, мягким.
…Есть парень. Так и звучало эхом в ушах. Захотелось рассмеяться. Невероятно.
— Интересно, кто же он? — игриво сказала я, и его лицо недобро нахмурилось. Неужели так просто?
Меня с детства интересовал только бокс, бежал впереди бабушки на тренировки, волоча за собой тяжеленную сумку с перчатками. В школе мне нравились девочки старше с уже сформировавшейся фигурой. А так как я выглядел крупнее сверстников, то у меня не было проблем с завоеванием женских сердец. В институте занятия спортом стали носить более серьёзный характер: завоёвывание титулов, получение гонораров. Было тоже не до девушек, да и не нравился никто. Когда на нервной почве очень хотелось зажарить пару птичек до изнеможения — они находились сами собой.