С жадностью, с таким нетерпением, ведь он так давно мечтал об этом, туманный впился в её шею губами, всасывая в себя кожу, словно вместе с ней хотел вобрать в себя всю Валанди. Свободная рука же сразу дала понять ей, что это уже были не шутки — расправив халат, она ворвалась в бельё солнечной и без промедление провела пальцами по половым губам, отчего член словно возбудился ещё сильнее, воткнулся в её ягодицы ещё явственнее.
— А чем ты лучше меня? Если не называешь меня по имени — это ещё не значит, что ты выше, — голос ее дрогнул, когда рука скользнула вниз. Неожиданно она поняла, что натворила, но уже, похоже, все пути к отступлению были отрезаны. Что сказать, как остановить? Не знала. — Похотливый ублюдок… Я убью тебя.
Пытаясь вырваться, она делала только хуже, потому что ерзала и терлась о него. Но сдаваться? Нет. Как бы она сама ни желала этого, она все ещё помнила, что является невестой Гинтара. «Вот идиотка, надо было сбежать, когда был шанс». Она корила себя последними словами, проклинала туманного, но что она могла сделать против него?
— О нет, ты хочешь меня, я даже сейчас слышу это в твоей голове, — кажется голос его стал чуть мягче, но хватка была сильнее. Пальцы внизу нежнее заводили вверх-вниз, задевая наиболее чувствительные участки, а засос на шее стал просто поцелуем. Таким… Это трудно описать, но Валанди ощущала, насколько этот поцелуй был желанным, как он нуждался в её коже.
О да, трение лишь усилило возбуждение, и лишь единожды он оторвал свою руку от её губ, чтобы приспустить свои штаны и её бельё… Нет, не входил. Зачем? Зачем, если сначала можно напиться её страхом. Протиснувшись между ножек, Сектар задвигался, получая наивысшее наслаждение только лишь от кожи её ножек, только лишь от осознания, что это — Валанди.
И пока это проделывал, губами медленно поднялся к ушку и зацеловал, как тогда… Но к губам побоялся идти, боялся и знал, что получит отказ. Нет, опыта у него явно было больше, а каждое движение было таким собственническим. Валанди принадлежала ему. Уже. Он сам это решил.
— Отпусти меня, и узнаешь, как я тебя хочу, — прошипела она. И пусть тело предательски отзывалось на его ласки, источая соки, но долг и желание — разные вещи. — Только сделай это, и ты убьешь меня.
Если не сможет остановить, то просто уйдет после. Уйдет от них всех и сдохнет где-нибудь в канаве, как шлюха, которой она и является, которую из нее делает этот властный туманный, будоража и разжигая желание в ней к нему вместо Гинтара.
Она попыталась вырвать ухо, но этим сделала больно только себе. Попыталась освободить руки, но он все ещё крепко держал, а дальше двигаться было ещё более бесполезно — не освободится.
С каждым разом, с каждой секундой Сектар становился… медленнее, пока и вовсе не прекратил какие-либо действия. Конечно услышал и эти мысли, и как больно они саднили сердце. Глупая женщина. Какие же глупые и отвратительные мысли в её голове.
— Если уж не это заставит тебя думать о последствиях, то что? — со злобой на неё саму прошипел туманный, вновь впиваясь в шейку, лаская её, запоминая вкус на языке. — А ты удобно устроилась. Сначала не слушаешься, делаешь, что хочешь, а потом давишь на жалость и чувство твоей беспомощности. Превращаешь себя в жертву для всех. «Ах, смотрите, он хочет меня изнасиловать. Но я же ничего плохого не сделала». Да, не сделала. Но ворвалась в чужую комнату, тронула чужую вещь, которая могла тебя сейчас и убить. Потом стала качать тут права и оскорблять меня. Так спрашиваю тебя ещё раз, солнечная: кто, если не я в данный момент, научит тебя думать твоей тупой и безмозглой головой?
Под конец это уже было не шипение — рычание. По хвату рук несложно догадаться, как был взбешён Сектар. Да, сначала на себя, но теперь уже и на эту провокаторшу, которая нашла в нем силы остановиться. Руки были по-прежнему на своих местах, но одна больше не двигалась, как и член, который просто замер, плотно обхваченный ножками.
Вот он ее шанс уйти сейчас. Она нашла силы в нем, осталось найти их в себе. Нужно просто молчать и не двигаться, может, тогда он ее и отпустит. Но видят боги… да и он тоже, как ей не хотелось, чтобы он останавливался. Наоборот, желала, чтобы он взял ее, и брал столько раз, сколько угрожал ей этим. Ненавидела себя за эти мысли.
— Разве ещё не понял? Меня исправит только могила, — у нее вырвался какой-то истерический смешок. — Боги, я сошла с ума, если до сих пор стою здесь и разговариваю с тобой, что вообще зашла проведать тебя… Нет, я спятила, когда ещё приняла кольцо. Просто открой дверь и вытолкай меня, иначе произойдет непоправимое.
Она запрокинула голову назад, кладя её на плечо туманного и смотря вверх. Черт, она не хотела уходить, но и остаться не могла, поэтому молила богов, чтобы они дали силы Сектару прогнать ее. Тогда она уйдет и больше никогда его не потревожит. Но очень сомневалась, что ему хватит выдержки, потому что видела и знала все его чувства к ней.
Сектар посмотрел на неё сверху вниз, в такой позе. Она его дразнила, но сама того не понимала. Вот зачем так встала? Зачем позволила ему вдыхать аромат её волос. Точно больная. И Гинтар дурак, что выбрал… такую, как она.
— Убирайся, — даже как-то спокойно сказал он. Хотел напугать, но сам начал заигрываться. И ведь правда трахнет. Не будет с ней спать, заниматься сексом. Просто трахнет. По-хозяйски. Но раз она этого так желает, какой смысл в наказании? Но как было больно говорить это. Но сейчас иначе нельзя. Его работа ещё не закончена с амулетами. — И больше не подходи ко мне. Никогда.
Он толкнул её к двери, отчего та, возможно, даже больно ударилась, но ему сейчас не до церемоний. В какой-то степени он был даже обижен. А где сопротивление? Где… где хоть какая-то стойкость? Но она так быстро упала в его объятия. Нет, хотел, кончено хотел! Но… играть с ней было веселее, а время сейчас не игровое. За стеной спит Гинтар, о чем Сектар додумался только сейчас. Амулеты не готовы, а ему ещё нужно было потратить немало сил до утра, чтобы достичь нужного результата. А тут она — солнечная… Взбесившая его, возбудившая его. Нет, правда, пусть уходит, пока он…
— Или до тех пор, пока сама не решишь для себя, чего ты хочешь. Я никогда не играю роль учителя. Сама разбирайся в своих чувствах, — обидно бросил он. Сам не знал, что ему сейчас было нужно. Была нужна она сейчас же! Срочно! Но вместо новых игрищ, Сектар натянул свои штаны обратно.
Валанди выскочила из комнаты быстрее ветра, громко хлопнув дверью за собой. Она вернулась к себе, увидела спокойно спящего Гинтара, который даже и не подозревал, что она только что чуть не совершила. И ей стало так стыдно, так противно от самой себя. Она хуже лунной, та себя не контролирует из-за своей природы, а она как ребенок идёт на поводу минутных желаний. Отвратительно, она не заслуживает быть рядом с Гином.
Открыв окно, солнечная вдохнула свежий ночной воздух, села на подоконник и принялась укладывать все в своей голове по полочкам, понося себя последними словами. Надо было остаться под чарами паука в своем сознании, всем бы от этого только лучше было. Только это не выход. Она подтянула коленки ближе к себе и уткнулась в них лбом. Разрыдалась бы, да смысл? Сектар прав, ей нужно сделать всем одолжение и разобраться в себе. Уйти бы на пару дней одной, чтобы проветрится. Может, смена окружения поможет — братья-искатели должны быть где-то рядом.
Но уйти, не предупредив Гинтара, она не могла, и ей нужна была его зачарованная бумага. Спрыгнув с окна, в темноте она нашла его рюкзак и присела искать бумагу. Обнаружив заветные листки, она написала короткую записку о том, что уходит, но ненадолго, и взяла бумаги для связи с ним. «Нужно много обдумать» — гласила причина. И после обещания не попадать в беду, она быстро оделась и покинула комнату, нежно поцеловав щёчку туманного на прощание.
========== 41. Не тем голова занята ==========
Гинтар проснулся рано утром, и разумеется его глаза сразу обнаружили бумажку. Он прочитал записку, думая, что там что-то вроде «я отошла в соседний магазин» или «ушла вниз, жду тебя за завтраком», но это… Туманного обуяла такая ярость, которая с ним была в последний раз, когда он узнал о Заке и Кае.