Гейрт наконец оторвался от созерцания очага и взглянул на собеседников. Той болью, что полыхнула в его глазах, едва старик осмелился их открыть, можно убивать целые армии. Лишь Дэмиан перехватил его взгляд, и даже его каменное сердце дрогнуло от всепоглощающего горя, исказившего черты приятного лица.
— При рождении у нее не было признаков магии. Да и за шестнадцать лет я ничего подобного не заметил.
Гейрт перевел взор на Лору, с неимоверным трудом задавив признаки накатившего отчаяния.
Лора неестественно резко обернулась к ним, ощутив направленные на нее взгляды, и тут же наткнулась на безграничное сочувствие в светлых, чуточку голубоватых глазах Гейрта.
Лора в тот же миг посмотрела на колдуна, как бы прося его опровергнуть эту нелепую гипотезу. Не могло быть такого! Кому, как не древнейшему существу, прожившему более двух веков, лучше других знать истину. Но Дэмиан не оправдал надежд: он разочарованно отвел взгляд, поджав губы и болезненно хмурясь.
— Это какая-то страшная ошибка! — нервно выкрикнула Лора, выплескивая последние остатки самообладания.
Они все! Все! Их глаза… столько боли, столько отчаяния! Даже Дэмиан, даже он не в силах сдерживать свои эмоции. Почему их реакция так страшна?
Лора с силой сжала кулаки, обратив умоляющий взгляд на Гейрта. Но и он отвернулся, тихо выдыхая.
Крик был подобен жалобному вою:
— Ты ошибся! Скажи, что ты ошибся!
— Прости, милая. Но ты действительно та самая Кейтлин, которую они искали. Наследница, о которой говорится в пророчестве, — все так же спокойно ответил Гейрт, гася последние остатки горестных мыслей.
Самоедство никак не спасет их от тьмы, и нет смысла терзаться понапрасну.
Лора растерянно перевела пустой взгляд сначала на Никиаса, а затем на Дэмиана. Они оба молчали, тоже потихоньку приходя в себя. С лиц сходила тоска, оставляя место ничего не выражающему безразличию. Но, к сожалению, за маской невозмутимости всегда прячутся истинные и порой безрадостные мысли. И также сейчас их потухшие глаза — таинственные зеленые и пугающие черные — высветили и запрятанное горе, и подавленную скорбную ярость.
— Нет!
В отчаянном истерическом вскрике вылились все до единой горестные мысли. Лора затравленно пробежалась глазами по вытянувшимся лицам друзей и, не помня себя от страха, кинулась к двери, за считанные мгновения вылетев из дома.
Гейрт грозным жестом остановил обоих, едва они подорвались с места в явном намерении броситься за ней. Оба тут же сели обратно, вопросительно моргая.
— Никиас, ты должен поговорить с ней. Один. Только не пугай ее, — без прежней горечи попросил Гейрт и устало провел ладонью по лбу в попытке хоть немного успокоиться. Подобная реакция со стороны Лоры была абсолютно естественна.
Никиас кратко кивнул, поднимаясь со своего места и спешно выходя из дома.
Так… Все не так! Слишком больно и горько… от одного лишь слова. Не внял предупреждениям, и пришло время платить по счетам. Глупо и самонадеянно было с его стороны поверить, что Лора может принадлежать ему. Ах, как он ошибся! Серьезнее, чем с императором или другом детства. Больнее, чем с… хотя какое значение имеют его переживания? О чем же он думал, погнавшись за счастьем? Это не для него, нет… Для кого угодно другого, вот только не для Никиаса.
Лора стояла спиной к нему, прислонившись плечом к стволу дерева, ссутулившись под тяжестью навалившегося груза. Никиас невесело усмехнулся такой знакомой позе. Прямо как в ту самую ночь, когда они открылись друг другу. Пусть и неосознанно, но так маняще…
Никиас прикрыл глаза и тихо выдохнул, боясь не справиться с собой. В одночасье лишиться всего, что было дороже жизни. Как в детстве. Как в юности. Воспоминания рвали на части, душили, сжимая горло раскаленными добела тисками. Невыносимо!
Сглотнув подступивший комок, Никиас неслышно приблизился к Лоре и заботливо положил руку на плечо, надеясь хоть самую каплю поддержать ее. Она даже не пошевелилась, по щекам ручьем бежали слезы, оставляя мерзкие соленые дорожки. Но она будто и вовсе не замечала этого, лишенным привычного блеска взором уткнувшись в землю.
Лору грызли тревоги и страхи. И вызваны они были в основном несдержанными реакциями и действиями в первую очередь ее самой. Однако было ли все настолько печально, как выразили ее друзья? Для Никиаса мир рухнул, но вот Дэмиан… что расстроило его?
— Лора, я понимаю, что ты чувствуешь. Такая ответственность внезапно пала на твои плечи. Это непросто осознать, а еще сложнее принять, — тихо зашептал Никиас, бережно обнимая такую хрупкую, как ему казалось в это мгновение, девушку.