Помощник закатил глаза:
— Опять секреты? Нашли себе поверенного, честное слово!
Но всё же подчинился и ушёл.
Микаш облегчённо выдохнул. Наедине с маршалом он чувствовал себя гораздо раскованней, почти как с другом. Гэвин поднялся из-за стола и подошёл к нему, по обыкновению сложив руки на груди.
— Всё не так уж плохо. Для тебя есть более подходящее назначение.
Микаш удивлённо моргнул.
— Лорд Мнишек, конечно, заслуженный капитан, но потерял хватку. Больше ратует за чистоту и дисциплину во время построений, чем за мастерство и сплочённость в бою. Будешь помогать ему и наведёшь в роте порядок. Красноклювы должны стать сильнее. Мы не можем позволить себе столько потерь.
— Снова грызть зубами землю, чтобы трофеи получали другие? — Микаш понурился.
— Если есть качество хуже гордыни, то это тщеславие, мой мальчик, — качнул головой маршал. — Мне не нужны люди, которых волнует только своё благополучие и слава. Настают тяжёлые времена, когда спасти наше племя сможет разве что самоотверженный труд. Я думал, ты понимаешь, но если нет, возвращайся к Сойкам. Только ты уже получил от них всё, что мог. А помогая лорду Мнишеку, ты многому научишься. Именем высокородного ты сможешь отдавать любые приказы и никто не усомнится в твоей власти. Подумай, сколько ты сможешь сделать для меня, для этой армии и для всего Мидгарда.
Ничего никогда не даётся легко?
— Лорд Мнишек меня терпеть не может. Он воспримет это, как личное оскорбление.
— Если не хочешь, тогда я просто выдам тебе ещё одну медаль, — Гэвин безнадёжно махнул рукой.
— Нет, я сделаю всё, что вы скажете, только дайте другую награду: дружеский поединок.
— Прямо сейчас?
— Боитесь опозориться перед всей армией?
— Размечтался!
Они вышли на улицу. Забрав у стражников свой меч, Микаш скинул куртку с рубахой и встал на изготовку. Гэвин зеркально повторил его стойку. Вокруг собиралась толпа. Микаш смотрел в глаза маршалу, пытаясь предсказать его действия. Не вытерпел и первым ринулся в бой. Маршал парировал играючи. Достойный противник, единственный в жизни. Они кружили друг напротив друга. Хитрые манёвры, рискованные выпады, обманные финты. Изящный танец под музыку скрещивающихся клинков. Никто не хотел, чтобы он закончился слишком быстро.
Гэвин наносил короткие точные удары. Микаш ушёл в глухую оборону, раскручивая клинок петлями. Нужно атаковать при первой возможности. Но темп всё нарастал. Микаш замахнулся несильно, изучая маршала. Увернулся, парировал, отводя клинок в сторону. Лишь короткие мгновения, когда можно откинуть противника назад.
Пот катил градом, мышцы гудели, но это была приятная усталость. Азарт пьянил. Даже глаза маршала полыхали ярче, слетали оковы измождения. Два хищника, два яростных стальных вихря, сходились и расходились, снова и снова.
Не хотелось, чтобы бой заканчивался, как жаркие ночи Эскендерии, полные томных ласк. Где ещё можно опробовать все свои умения? С кем ещё узнать столько новых приёмов? Хотя ясно, стоит Гэвину применить дар, и бой оборвётся. Телепатия против телекинеза бессильна и даже вредна. Но Маршал сражался только мечом.
И вот Микаш ошибся: неверно рассчитанный выпад открыл брешь в безупречной защите. Остриё прижалось к груди и так же стремительно опустилось.
— Честь победителю! — отсалютовал Микаш, бухнувшись на колени.
Вокруг толпилась вся армия. Сумеречники едва слышно перешёптывались.
— Это был знатный бой, мой мальчик, — Гэвин протянул ему руку и по-дружески похлопал по спине.
— Служу моему маршалу!
— Всем людям, мой мальчик, не забывай никогда.
Глава 22. Песня земли
Выпускные испытания для женского корпуса устраивали между выпускными и вступительными испытаниями мужчин. Нас троих присоединили к остальным девушкам, чтобы всё прошло по регламенту Университета. Сдавали только общую программу: Кодекс, историю, теорию молитв и ритуалов, риторику, естествознание, математику и профильный предмет кафедры Мистических способностей одарённого разума — ауроведение. По нашей специализации — пророчествам — никто, кроме Жерарда, ничего не знал, поэтому и спрашивать было некому.
Накануне Жерард собрал нас вместе с наставниками в гостиной для напутствия:
— Нам не позволено будет видеться до окончания испытаний, ни помогать, ни подсказывать. Вы должны пройти через них самостоятельно. По результатам решат, достойны ли вы степени бакалавра, сможете ли продолжить обучение в магистратуре или должны быть с позором отчислены, — он выразительно посмотрел на Торми.