— Но ведь Кодекс велит, чтобы мы, Сумеречники, были щитами между обычными людьми и демонами, не жалели себя для их защиты.
— Безликий писал его, когда у него не было детей, — с непонятной горечью вздохнул Гэвин и тут же усмехнулся: — Жаль, что ты сам не понимаешь.
Надо же, припомнил давнее дурацкое замечание.
— Всё равно это неправильно, — упирался Микаш, не желая отпускать обиду.
— Нельзя судить однозначно, кто прав, кто виноват, что справедливо, а что ложно. Только время покажет, кто был повелителем масок, а кто шутом гороховым.
— Вы не шут.
— Шутом быть проще. Злым шутом.
— Вам не пойдёт.
— А жаль. Но может, кто-то из моих потомков будет удачливей.
Впереди зашумела быстротечная Гимея. Тонкой серебристой лентой она змеилась между камнями, плескалась и билась, ловя в себя звёзды и лунный свет.
— Переправы нет. Придётся вброд, — Гэвин первым подтолкнул коня к берегу.
Скользя, лошади брели по колено в ледяной воде, с трудом преодолевая течение. Приходилось поджимать ноги, чтобы не промочить сапоги. В несколько рывков выбрались на другой берег, едва не вылетев из сёдел.
Лошади прядали ушами, переговариваясь шепчущим храпом.
— Действительно, медвежья, — Гэвин спешился и повёл коня в поводу.
Микаш последовал его примеру, держа свободную ладонь на эфесе меча:
— Вдруг это ловушка? В пещере мы не сможем воспользоваться даром. Чужая стихия беспощадна.
— Поздно об этом переживать. К тому же, если они знают, кто я, то вряд ли решатся на открытое противостояние.
— Дар Безликого?
— Скорее, проклятье.
Гэвин опустился на колени и принялся обыскивать пожухлую траву. Микаш привязал коней к росшим неподалёку сосенкам и вглядывался в небо. С западного края надвигались хищные тучи.
— Будет гроза.
— Неудивительно после такой жары, — отозвался Гэвин, не поднимая взгляда с земли.
Микаш прищурился, всматриваясь в сполохи ауры: плотные, насыщенно-голубые, клубящиеся и переливающиеся магической силой. Небо, земля, трава, деревья, речка и камни — обычные. Никакого демонического присутствия.
Гэвин ухватил его за локоть, пригнул к земле и дёрнул за булыжник. Твердь обрушилась. Несколько мгновений полёта, и ноги ударились о каменный пол. Микаш выставил вперёд руки, чтобы не распластаться. Гэвин, напротив, остался стоять, вытянувшись во весь рост.
Они появились: множество враждебных зеленовато-коричневых огоньков-аур. Микаш поднялся и достал меч из ножен, но Гэвин его остановил. И правда, без доступа к небу резерв не восполнить, а значит, нужно сохранять силы.
— Негостеприимно встречать гостей в кромешной тьме, — пожурил хозяев Гэвин.
— Невежливо обнажать оружие в доме, куда вас пригласили по доброй воле, — ответил один из цвергов.
Голос его был таким же высоким, скрежещуще-ржавым, как голос его собрата, которого Микаша встретил в лесу.
Цверги зажгли факелы и осветили нутро гигантского пещерного зала с гладкими чёрными сводами, изукрашенными угловатыми узорами.
Целой армией заявились, подлецы! Кто пеший с короткими копьями, кто верхом на гигантских саламандрах.
— Куда в таком составе, на парад или на войну? — Гэвин оставался невозмутим.
— А ты как думаешь, король головорезов? — непочтительно обратился к нему тот же цверг, что и вначале. Отличить их друг от друга можно было лишь по размерам животов. У говорливого на голове сверкала в отблесках пламени золотая зубчатая корона, украшенная крупными алмазами и рубинами.
— У нас нет королей, испокон веков мы служим лишь высшему порядку провидения, — возразил Гэвин.
Цверги тревожно перешёптывались, шевеля чёрными, похожими на собачьи, носами.
— Ты, может, и служишь, а остальным я не верю. Зачем таскаешь на плечах проклятого? Его же не спасти.
— Кто знает, в чём истинное спасение. Лучше проиграть умному тирану, чем глупой марионетке. Хотя бы есть шанс, что он не спустит мир Йормунганду под хвост, в отличие от остальной тёмной братии. У него воля что кремень. Такую даже Мраку не подавить полностью.
Микаш переводил взгляд с цвергов на маршала и обратно. Какой тиран, какое поражение? Они ведь только одержали победу! Почему же так муторно на душе?
— О самонадеянности небесных слагают легенды. Она тебя сгубит, как губила весь твой род на протяжении веков.
— Я тут не для того, чтобы отчитываться перед вами. Перейдём к делу?
— Смерть пятки лижет? — усмехнулся король цвергов. — Несите плату!