Агрессивно мерцали коричневые и серые ауры, глухое рычание сменялось боевым визгом. Любопытство пересиливало усталость, но Гэвин терпел. Скоро всё кончится, уже и нехбетов почти не осталось — уйдут, и можно будет глянуть на место битвы обычным зрением.
Надо отдать птичьим тварям должное — держались они до последнего. Впрочем, не стоило затевать свару с настолько численно превосходящим противником. Хотя, отсиживаясь в укрытии, рассуждать гораздо легче, чем столкнувшись с врагом лицом к лицу.
Вот и всё: ракшасы вместе с одержимым убрались в противоположную сторону от укрытия. Гэвин дождался, пока они покинут территорию, на которую простиралось его чутьё, и прокрался вперёд.
Большой пещерный зал освещала заглянувшая в колодец луна. На грани зрения зашевелилась слабенькая аура нехбета. Больше — никого. Ловушка? Выследили и пытаются выманить на открытое пространство? На тактику этих тварей не похоже, разве что одержимый ими командует? А, была не была!
Гэвин беззвучно прокрался между пропитавшихся кровью камней и пернатых тел. В пыли сверкнул серповидный клинок, целый, хоть и не слишком привычный. Гэвин плавно опустился за ним. Сбоку послышался печальный клёкот. Гэвин скосил взгляд. Возле одного из растерзанных тел замер комок белых перьев, вздрагивал и надрывно плакал. Забылся, видно, в своём горе, ничего не воспринимал. Что ж, к чужой удаче!
Гэвин поднял клинок и подкрался к твари сзади, ухватился за жёлтый гребень на голове и приставил клинок к длинной шее.
— Не дёргайся. Расскажи, что тут было, и, быть может, останешься жив.
Тварь попыталась взвизгнуть, но Гэвин сжал её клюв ладонью. Мелкая, плаксивая и пугливая. Никак, девчонка? Ну просто здорово!
— Успокойся, я не причиню тебе вреда. Пока.
Гэвин убрал оружие и развернул нехбета к себе. Чёрные птичьи глаза уставились в его лицо и едва не вылезли из орбит. Она вырвалась из его рук, запнувшись об лежавшее на полу тело, рухнула на камни и заверезжала так истошно, что уши заложило. Хоть бы демоны ушли как можно дальше!
Девчонки! Не умел с ними Гэвин никогда. С мальчишками-то всё ясно, гаркнешь на них, врежешь, сразу как шёлковые становятся, силу уважают. А девчонки, что девчонки? Слово им не так скажешь, уже на стенку лезут и в истерике бьются, а могут и вовсе себя до болезни довести! Как с ними быть?
Гэвин поставил её на ноги и отряхнул. Локоть рассадила несильно, а в остальном целая. Гэвин полез за ножом, чтобы отрезать чистый край рубахи на повязку.
— Не трогай меня, Синеглазый! Я лучше убью себя, чем позволю тебе съесть моё сердце! — взвизгнула птичья девица.
Гэвин поперхнулся, хохот заколотил в бока. Нет, он знал, что демоны придумали ему нелепую, больше подходящую дамскому угоднику кличку. Но чтобы ещё распускать такие глупые сплетни?
«Наши дети боятся сказок о чудовищах, а чудовища боятся сказок… обо мне».
Гэвин встряхнул её, приводя в чувство:
— Я не трону тебя, если ты перестанешь вести себя, как маленькая дурочка.
Она вжала голову в плечи, лупала огромными глазами и стрекотала клювом. Такой длинный, поди, и проткнуть может. Гэвин промыл ссадину на локте водой из фляги и обмотал повязкой. Такие, как он, умели отменно убивать и калечить, а уж никак не лечить и утешать.
— Как твоё имя?
— Ш-ш-шепсит, — пропищала она, немного успокоившись. Всё время возвращалась взглядом к распластанному у их ног телу. От других этот мёртвый нехбет отличался золотым ободом на шее.
— Ваш король? Твой отец? — выдавал Гэвин предположения одно за другим, следя за реакцией Шепсит. Её взгляд становился всё испуганней. Тело приняло напряжённую позу. В яблочко! — Ваших здесь не слишком много. Летучий отряд? Основные силы дожидаются неподалёку?
Клюв клекотал настолько нервно, что начал раздражать.
— Я слышал, вы умеете открывать порталы из солнечных лучей на дальние расстояния. Если я верну тебя твоему племени, вы переправите меня к моему племени на другой стороне скал?
— Нет! — она бешено замотала головой. — Ракшасы убили моего отца и его свиту. Если я не отомщу, то племя меня убьёт.
Демоны старых привычек не меняют. Живут только местью и жаждой крови, хотя праведней защищать живых. Впрочем, это людские традиции и взгляды: мёртвых — сжигать на кострах и развеивать обиды с пеплом, заботиться — о выживании племени. Только благодаря этой стратегии они и выбрались из смертоносного Муспельсхейма.
— Зачем вы вообще напали на ракшас?
— Охотились на взбунтовавшегося служителя Мрака.