— Ещё слово, и вас выведут за дверь, — отчитал его Архимагистр.
Он покорно склонил голову.
— Потом меня спас маршал Комри и привёз в город дожидаться эскорта домой. Но вот… мой Дух огненный нашёлся, и теперь я здесь.
Я неловко усмехнулась. Седобородые мэтры кивали, кто скептично, кто безразлично, кто и вовсе со злобой.
— Доктор Пареда, признайтесь, это вы сочинили эту сказочку? — спросил Ректор.
— Я так похож на сочинителя? Впервые слышу эту необычайную историю, — Жерард сжал моё плечо. — Если Совет пожелает, позже мы проведём допрос с телепатами и целителями разума. Сейчас же нашей хрупкой пророчице следует отдохнуть.
Я вздрогнула. Микашу сильно досталось во время допроса. Неужели со мной будет так же? А если всплывут грязные подробности? Я не смогу людям в глаза смотреть!
— Не стоит подвергать несчастную девочку болезненной процедуре. Она не преступник! — вступился за меня Глава Судей.
— Согласен. Вам виднее, пророчица она или нет, тем более за успех этого проекта отвечаете вы сами, — высказал своё слово Архимагистр. — Но лорду Веломри это не понравится. Всё-таки она не бесприданница.
— Я всё улажу. Проект остаётся за мной? — отмахнулся Жерард.
— В полном вашем распоряжении. Мэтр Казначей выделит необходимые средства, — постановил Архимагистр. Один из мэтров кисло скривился. — Скорее отведите бедняжку переодеться и накормите горячим. Её смерть от воспаления лёгких лорд Веломри нам точно не простит.
Жерард торжествующе улыбнулся и повёл меня прочь. Мы вышли из дворца и направились в сторону маршальских корпусов, прячась под скатами крыш от дождя.
— Совет мне не поверил…
— Поверит, я их заставлю, — Жерард похлопал меня по плечу. — Главное, что я тебе верю. Я тоже видел Огненного зверя, если того паршивого кота можно так назвать. И ворона. Хоть я специализируюсь не на болезнях разума, а на его мистических способностях, но умею отличить болезнь от дара. Один и тот же сон не может сниться двум людям, одно и то же безумие не может настигнуть двоих. Не бойся. Давай претворим твою мечту в жизнь и докажем, что безумны не мы, а весь остальной мир. Ты же хочешь возродить Безликого?
Я вгляделась в его тёплые ореховые глаза. Обман с участием Малого Совета ради того, чтобы воспользоваться мной? Глупость!
— Хочу! Больше всего на свете! — Я пожала подставленную руку.
Мы вошли в маршальский корпус.
— Сегодня переночуешь здесь и напишешь мне во всех подробностях о своей жизни и, главное, о путешествии и встрече с Безликим. А завтра я заберу тебя в лабораторию.
Жерард подозвал слуг и принялся отдавать им распоряжения. Дверь отворилась, и в коридоре появился Сольстис. Он оставался здесь за главного на время отсутствия маршала.
— Что происходит? — потребовал он.
— Девочка промокла и продрогла. Её надо согреть, накормить и уложить отдыхать, — отмахнулся Жерард как ни в чём не бывало.
— Она не ваша ответственность, а маршала, — встал между нами Сольстис. Неужели проблемы начнутся с порога?
— Ошибаетесь. Она моя пророчица, и волею Совета завтра поступает в моё ведение. А сегодня, если позволите, она погостит у вас последнюю ночь.
— Маршалу это не понравится.
— Мне тоже много чего не нравится, но кто меня спрашивает? — Жерард обернулся ко мне. — Завтра утром будь готова. Найду Гиззи кормилицу, и сразу за тобой, м?
Я не выдержала и улыбнулась. Всё-таки он милый, хоть и немного чудной. Жерард зашагал прочь.
— Зря вы с ним связались. Мутная эта затея с оракулом — маршал так и сказал. Лучше бы вы вернулись к отцу, — покачал головой Сольстис.
— Маршал не бог, чтобы мне указывать.
Я ушла в свою комнату. Уютно потрескивали дрова в камине, пахло хвоей. Когда я переоделась в камизу, слуги уже расстелили постель и положили в ноги грелку. Вился дымок над тарелкой с протёртым грибным супом, рядом стояла кружка с подогретым вином. Самое лучшее средство от простуды, как говорил Жерард. Всё-таки здорово, когда ты не один такой сумасшедший, воющий на луну.
Я выписала из дневника всё, что не боялась рассказать, и легла спать. Утро выдалось на удивление ясным, как будто не лило весь прошлый день. Я собралась и вышла на порог, щурясь от яркого солнца. Жерард похвалил меня за пунктуальность.
— Сама как птичка, и вещей как у птички, — усмехнулся он, забирая мой тощий вещевой мешок.
— Дорога приучает довольствоваться малым, — Даже удивительно, что он признавал во мне высокородную в таком состоянии.