Тот с досадой глянул на Зябликов и нехотя подчинился приказу.
В палатке было непривычно сухо и тепло. Тлели угли в закопчённой жаровне, Збидень усаживался на взбитые тюфяки в углу рядом с приземистым столиком. На нём дымились две тарелки с жареной телятиной. Командиров явно кормили лучше, чем рядовых.
— Отпразднуем знакомство! — Збидень распечатал кувшин, разлил по кружкам брагу и указал на место рядом с собой. — Только не надо мне этого волчьего взгляда. Садись, говорю!
Сел. Збидень подтолкнул к нему кружку, расплескав пену. Они чокнулись, командир опрокинул залпом, Микаш едва пригубил.
— Маршал всё про тебя рассказал.
Он поперхнулся. Чего теперь ждать? Угроз?
Збидень подлил себе ещё, но пить не спешил, разглядывая ободок на глиняной кружке:
— Как Заречье поживает? Я на родине с самого вступления в орден не был, тридцать лет уже поди.
— Как всегда. Земля родит богато, золотые табуны несметны, погода ласкова, только демоны лютуют.
— Слышал. Сочувствую.
Микаш выпил остатки браги и стукнул кружкой по столу. В голову ударил хмель. Микаш принялся за кашу с мясом. Сладко, пресно, пряно — смешались вкусы на языке.
Збидень подлил ещё.
— Я из славного города Кадлуба на востоке, а ты?
— Село Остенки на западе, на правом берегу Плавны. Было там. А после нашествия служил оруженосцем у наследника лорда Тедеску. Там всему и научился.
— Тёпленькое местечко. Чего ушёл?
— По-настоящему захотелось с демонами воевать, а не на потеху высокородным рубаху на себе рвать.
— А-а-а, честолюбец. Сюда многие ради славы приходят, только при виде орды бегут первыми.
— Я не из тех.
Микаш продолжал сосредоточенно жевать, не желая говорить больше, чем просят. Збидень всё подливал и подливал, чтобы развязать ему язык. Нелепая битва. Микаш хоть и не пил раньше много, а пьянел, лишь когда сам желал этого.
— Расскажи хоть, какой у тебя опыт, — сдался Збидень, оставив кувшин.
Микаш перечислил виды оружия, которые доводилось использовать, опробованные телепатические техники, убитых тварей. Збидень присвистнул.
— В команде когда-нибудь работал?
— С наследником лорда Тедеску и его компаньонами, правда, больше за них, а не вместе. А потом… ещё с двумя высокородными. С ними вместе. Получалось вроде, когда не шло из рук вон плохо.
Микаш по привычке сунул руку за пазуху в поисках серебряного медальона с портретом Лайсве, но вспомнил, что отдал его ей в Урсалии, когда хотел уехать, а уехал в результате её брат.
— Командовал кем-нибудь?
— Нет. Да и не нужно мне этого, — Микаш обвёл вокруг себя руками. По правде, он бы лучше давился под дождём пресной кашей, чем пил вместе со старым лисом, отвечая на каверзные вопросы. — Я доволен тем, что у меня есть. Я смотрел смерти в лицо столько раз, что пальцев на обеих руках не хватит сосчитать. Она меня не страшит, и слава тоже не прельщает. Я просто хочу быть Сумеречником и сражаться с демонами.
— Наивный мальчик, здесь не спрашивают, чего ты хочешь. Ты делаешь то, что нужно, либо уходишь, — горько усмехнулся Збидень. — Ладно, ложись спать. Завтра на рассвете построение. Куда? Здесь спать будешь. И никаких возражений!
Пришлось засыпать под раскатистый стариковский храп.
На диво ясным утром Збидень выстроил Зябликов в шеренгу по росту и прошёл вдоль неё, осматривая всех. Микаш дожидался в хвосте, как самый высокий, и косился на соседей по строю.
— Что за вид? — ругался командир. — Ремень затяни, дурень! А ты чего зубы скалишь? Почему воротник расстегнут? Ах, на горло давит?! Так возвращайся к мамочке, там тебе точно давить нигде не будет.
Микаш с беспокойством вспоминал, всё ли у него в порядке. Пятнышко на носке сапога. Ну вот. А ведь чистил! Целых пять минут. Эх, нет здесь Лайсве, она никогда такие вещи не пропускала.
— Это что такое, засохшие сопли? Прости Безликий, ты хоть лицо иногда моешь?! — муштровал Збидень парня, который стоял по соседству.
Микаш распрямил плечи, втянул живот. Збидень отвернулся и принялся расхаживать вдоль строя, заложив руки за спину.
— Чтобы к началу марша себя в порядок привели. Кто не успеет — десять плетей.
Сосед шмыгнул носом. Микаш скосил взгляд. Парень был высокий и тощий, как жердь. Толстогубый, курчавящиеся барашком волосы непослушно выбивались из пука на затылке, несоразмерно длинные руки свисали неуклюжими плетями. Никаких мускулов. Как они испытания проходят?
— Эй, куда смотришь?! — прикрикнул на Микаша Збидень. — Покажи-ка своё мастерство. Или только хвастать горазд?