— Что сказал? Наказывать? — произнёс Орлов странным голосом, чуть склонив голову набок.
— Чё слышал! — отрезал Чапай. — Раз руки распустили и моих людей тронули, платите бабки, две штуки баксов. Срок — неделя. Не расплатитесь — поставлю на счётчик.
— Две штуки? — Орлов вскинул правую бровь.
— Ты глухой или чё? — Чапай скривился и снова сплюнул. — Две штуки гринов!
Кто-то из парней Орлова громко удивился, кто-то зашептался. Сначала они начали рассеянно переглядываться между собой, но уже через несколько секунд рассеянность ушла. А вот злости прибавилось, гул от шепотков стал громче.
— Не отдашь через неделю, — продолжал Чапай, — включится счётчик, по сто баксов каждый день. Потому что иначе вы, соплежуи, не научитесь, кого можно трогать, кого нельзя. А не научитесь, в лесопосадки поедем, там разговор короткий. Понял? А? — он скривился ещё сильнее и наклонился. — Чё-то сказать хочешь? Лошки вы малолетние, поняли?
Гул позади Орлова стал сильнее, уже более недовольный.
— Да ты, дядя, смотрю, совсем не боишься? — тихо произнёс Орлов.
Левый глаз у него начал моргать чаще.
— Тебя бояться⁈ — Чапай подошёл к нему и смотрел в упор снизу вверх яростным взглядом. — Ты, пацанчик, совсем, чё-то попутал или чё? Чё молчишь? А? Проблемы?
— Могу устроить, — прохрипел Орлов.
Ударил он сразу, Чапай рухнул на землю, замычав и зажав разбитый нос, Орлов налетел сверху и начал бить. Быки переглянулись, но одного тут же сбил с ног врезавшийся в него плечом Егор, а второго огрел бутылкой по голове Тоха. Когда бык осел на землю, Тоха вздрогнул, потом посмотрел, как Орлов утюжит Чапая.
— Витька! — крикнул он. — Хорош! Это же бугор у зареченских! Он же потом нам устроит!
— Щас в милицию позвоню! — раздался крик со стороны ближайшего дома. — Вы чё там делаете? Кого вы там бьёте?
Орлов успокоился быстро, поднялся и отошёл. Рассеянно посмотрел на окна домов, где торчали зрители, на людей во дворе и на побитого бандита, не зная, что делать дальше. Чапай медленно поднялся на колени, потрогал лицо, посмотрел на пальцы, испачканные в крови, поднялся и, хромая, медленно побрёл к машине. Побитые быки потянулись следом. Все смотрели на них, ожидая, достанут они оружие или нет.
Расчехлять стволы не стали, может, и не носили их с собой, опасаясь усиленных нарядов милиции в городе по случаю ночной стрельбы, может, свои соображения имелись.
Но перед тем, как уехать, побитый Чапай обернулся:
— Ну это вы зря, — тихо произнёс он.
Вскоре «паджерик» уехал.
— Это же Чапай, он под Артуром ходит, — взволнованным голосом произнёс Тоха.
— И чё предлагаешь? — Орлов посмотрел на отбитый кулак. — В жопу его целовать надо было или чё? Бабки платить? Чтобы они на нас как на лохов последних смотрели?
— Гасить их всё-таки надо было, — сказал Тоха и вытер лоб. — Потому что они, сука, вернутся.
Глава 4
Я подошёл к стойке в пельменной. Картина маслом — быки, Федюнин и перепуганная кухработница.
На дворе, конечно, не 93-й год, когда бандиты были настолько наглыми, что вполне могли прилюдно наехать и на мента, не опасаясь за свою шкуру. Нет, сейчас, если они нападали на нашего брата, то скрытно, все самые безбашенные уже давно распределены по кладбищам. На некоторых могилках уже и земля осела.
Но ведь всякое может случится? Дуракам закон не писан, а бандитам тем более. Так что ксива рядом, если что, светану, но пока держу в кармане. А то мало ли, напугаются, начнут бить на рефлексе, придётся их паковать, звонить в дежурку, там опять Шухов с Федорчуком начнут скакать вокруг меня — почему не уехал… надо бы обойтись без этого. Если что, проведу им небольшую воспитательную работу, чтобы не ходили сюда больше.
— Э… Чего тут? — спросил я, подходя ближе к кассе. — Это на тебя наезжают, Тёма?
Никогда бы не подумал, что доведётся так приятельски обращаться к такому человеку, как Федюнин. Но жизнь — штука такая, непредсказуемая. Тогда он был киллер, а сейчас безобидный парень, хотя от одного к другому надо порой сделать всего шаг, как я убедился сам.
— Я-то вообще не при делах, — выпалил Федюнин. К нему быстро возвращалась уверенность. — Просто тут работаю, а они это самое… пришли.
— Просто работает, — проговорил я, обращаясь к рэкетирам. — Так какие у вас проблемы?
Оба бандита повернулись ко мне. Судя по мордам, они пришли за кирпичами. Оба в кожанках, у одного толстая золотая цепь, у другого такая же, но с крестом, он ещё перебрасывал в руках ключи от девятки и чавкал жвачкой. У первого ломаные борцовские уши, у второго свёрнутый нос, скорее всего, боксёр в прошлом.