— Да сука, — Толик выругался тонким голоском и полез левой рукой под куртку. Пощупал, вытащил оттуда руку с испачканными в крови пальцами и с ужасом уставился на них. — Сука, б**, да нахрена? Куда? Куда?
— Плечо, — я склонился над ним и проверил. — Правое плечо. Ничё, Толян, до свадьбы заживёт.
— Какого хрена так больно-то? — простонал Толик и стиснул зубы до скрипа. Шапка с него слетела и упала на снег.
— В больницу тебя надо, — сказал я, прижимая ему рану платком. — Ну ты, брат, даёшь, — я коротко оглядел место перестрелки. Вот кто меня прикрыл, среагировал Толян быстро, как иногда может. — Я тебе должен, это точно.
Героически шутить и бравировать в таких ситуациях невозможно, пулевое ранение — это очень больно, и это не кино, поэтому Толик только стонал, скрипел зубами и матерился. Сан Саныч заскулил и полизал ему лоб.
Из окон уже высовывались любопытные, и многие, в основном, наш уголовный розыск, уже выбегали на улицу, наскоро накинув на себя куртки и вооружившись. Началась суета.
— Эй! — крикнул я, увидев в окне обеспокоенную рожу дежурного Ермолина. Форточка была открыта. — Макарыч! Скорую вызывай! И в розыск объявляй! Бежевые жигули пятой модели! 52−27 — номер! И больнички ориентируй. Мы хлопнули кого-то.
— Гайцам передам! В больницы позвоню, — бросил он и скрылся внутри комнаты.
— Да какая скорая? — выскочил Сафин в одном полосатом свитере. — Повезли сами, а то пока дождёшься…
— Ко мне в москвич несите его, — батя уже был здесь, отдавал распоряжения своим операм, кому куда. — Увези его сразу, Паха. Дима, собирай наших, ускоряться будем с этими п***сами, раз они охренели. Костя, звони в область, поторопи, где они там застряли. Брать будем сегодня…
Толика в его новой, но уже простреленной куртке затащили на заднее сиденье москвича, Василий Иваныч дал ему фляжку с чем-то явно крепким, и Толя хлебнул, зубы застучали по горлышку. Я оставил собаку Вите Орлову, чтобы завёл в кабинет, и запрыгнул на водительское место. Повезу сам, а мужики прикроют от обязательной после таких случаев бюрократии.
— Куртку-то тебе новую куплю, брат, — я повернулся назад и сжал Толику левую ладонь.
— Да хрен с ней, — простонал он и оглядел её. — Зашьём. Если отстирается ещё. Они походу, это, Паха, спутали. Знали, что мент в кожанке, а вот когда нас рядом увидали… б**, походу, затупили, в кого стрелять — не знали. Вот и успел я…
— Успел-успел. Найдём гадов. Видел, как Витёк одного снял?
— Да нихрена я не видел! — он зажмурился и что-то пробурчал. — Сука, вот это угораздило.
— Ладно, не ругайся, скоро будем.
Думал, в больнице придётся махать ксивой, торопить весь персонал приёмного покоя, но кто-то их уже предупредил, потому что два медбрата с вытянувшимися не то удивления, не то от усталости лицами уже ждали снаружи и сразу забрали Толяна, хотя он пытался было ушагать сам.
— Заеду обязательно! — пообещал я.
— Собаку мою забери у деда! — крикнул он на прощание.
— Заберу!
Отъехать я не успел, на территорию больницы влетел ментовский уазик с мигалками. Водитель — пэпс, а на переднем сиденье размещался Якут. Позади него видны встревоженные лица Василия Иваныча, Орлова и ещё одного ППСника, втроём им на заднем сиденье было тесно. Значит, реквизировали ближайший транспорт ППС. Следом заехала скорая, мигалка тоже включена. Вскоре оттуда вытащили окровавленного мужика.
— Обдолбанные наркоманы-отморозки, — пояснил Якут, вылезая из машины. — Это Витька Орлов его подбил, а они там врезались через пару улиц да и бросили его вместе с тачкой, думали, дохлый. Ты им всё-таки колесо пробил, не ушли далеко. А он живой оказался, но видно, что под кайфом, — он неодобрительно помотал головой.
— Автоматчик это, значит, — я всмотрелся в лицо парня, пока его заносили внутрь. Маску с него сняли раньше, какой-то пацан, совсем молодой, но взгляд дикий, бешеный, зубы скалит. — А те двое что, свинтили?
— На своих двоих, ёпрст, — Устинов достал сигарету, но случайно сломал её и тут же выкинул. — Надо искать. Как этот педрильный гусь очухается, — он кивнул на носилки, — всё из него выдавлю. Как там Толик?
— Забрали, будут чинить. Жить будет.
— Ну и слава Богу, — Василий Иваныч выдохнул и хлопнул Орлова по плечу. — А ты палишь-то хорошо, Витюнька. И на реабилитацию ехать не придётся, а то бы забрали за покойничка-то. И в этот раз не отмазаться, строго проверяют, никого вместо себя не положить.
— Ствол у тебя не забрали? — спросил я у Вити. — Пока не отдавай, некогда возиться, надо работать. Если они думают, что ментов вот так стрелять можно без последствий — ошибаются. Всех вычислим.