–Посмотрим, как приживется здесь наша новая кислородная станция и посадим еще две такие же, – сказал Крис
Мэри одобрительно кивнула.
Вокруг распустившегося леса образовалась толпа. Взрослые спрашивали друг друга о происхождении невиданного явления, а дети бегали вокруг деревьев так, как будто для них это было обычное дело. Для них чудо всегда происходит, и поэтому то, что оно произошло, их ничуть не удивляет.
Через день весь район уже знал, что это за странности возникли на месте старой станции.
–Новая станция кислорирования, – говорил один сосед другому. – Так я слышал.
Кто-то расспросил команду и услышал, что это – сохранившиеся плоды прошлого, наследие, дошедшее до наших дней и вернувшееся с помощью «живой» энергии. Кто-то осведомился о назначении странного феномена у роботов и понял, что это – живые существа растительного происхождения, которые способны добывать кислород. Кто-то придумал и рассказал свою версию. Но все сходились на том, что это принесет положительные изменения. Даже общее настроение поменялось.
–Чувствуешь? – спрашивала жена у своего мужа. – Будто легче стало?
–Не все ли равно, – бубнил в ответ ее муж, хотя ощущал нечто похожее.
Город зашуршал. Горожане будто стряхивали с себя пыль, разминали застоявшиеся косточки, разрабатывали скрипучие суставы, растягивали мышцы, иначе говоря, приходили в движение.
Через несколько дней, в другом районе заранее собралась толпа, ожидая момента, когда начнется работа. Люди хотели подключиться к процессу, хотели внести свою лепту. Все работали слаженно и сообща, а поэтому управились за короткое время. И вот уже второй лес взмыл вверх и одарил собравшихся своими яркими красками и жизнью.
–Надо будет за ними ухаживать, – объяснял зевакам Лю, – поливать, направлять свет. Это живой механизм. Но… хотя бы мы не зависим от деталей из Центра.
Те, кто слушал, согласно кивали.
Дошло дело и до третьей нерабочей станции. По отрепетированному сценарию сделали все без проблем.
–Уровень кислорода вблизи лесов выше, – отметил Костя, смотря на цифры. – Это хорошо.
–Это значит – работает! – громогласно и пафосно произнесла его новая помощница-протеже.
Старик-ученый, кажется, ненадолго вырвался из плена внутренней лаборатории.
–Наука и не такое способна сотворить, – сказал он, глядя на то, как зеленые листья-ладошки приветственно ему машут. Он помахал в ответ.
–Посмотрим, как адаптируются особи, последим за показателями. Если все будет стабильно, можно начинать посев и в других местах, – сказал Серж на очередном собрании команды.
–Все будет. Потому, что так естественно, – заверял старейшина, мудро улыбаясь.
Процесс наблюдения занял несколько недель. За это время не случилось ничего ужасного, кроме, разве что, поломки еще нескольких станций кислорирования. Ходили слухи, что их вывели из строя специально, чтобы ускорить процесс замены на более современные аналоги. Горожанам «живые» станции пришли по вкусу, а поэтому слухи вполне могли оказаться правдой. Некоторые активисты заявляли, что команда медлит и что пора бы уже начать менять станции везде, раз уж начали. Команда была вовсе не против.
За это время физическое состояние Мэри заметно ухудшилось: приступы случались чаще, они становились продолжительнее, даже несмотря на баллон и маску, спазмы стали сильнее, а крови откашливалось вдвое больше. Она уже почти не вставала с дивана. Усталость прижимала все ее тело сверху. Грудная клетка почти не поднималась. Кожа просвечивала сетку синих сосудов, которые временами вздувались от напряжения. Большую часть времени она спала, а когда просыпалась, хотела быть лишь наедине с Джонни.
В один из дней, когда команда собиралась обсуждать дальнейшие планы – собираться пришлось в экстренном порядке, потому что горожане высказывали недовольство их нерешительностью, некоторые называли обманщиками, а некоторые грозились погромами, если не будут заменены наконец все станции, аргументируя тем, что «Все хотят жить в благополучии» – Крису пришлось отлучиться с середины обсуждения, потому что за ним пришел Джонни.
–Мэри хочет с тобой поговорить, – спокойным голосом сказал он. Все притихли, сдавленные скорбью.
–Сделаем перерыв, – сказал Крис и вышел вслед за Джонни.
Мэри лежала на диване. Под головой у нее было несколько подушек, чтобы можно было смотреть на вошедших в комнату посетителей и поговорить с ними, глядя в глаза. Крис сел напротив. Он не знал, что сказать и нужно ли вообще что-то говорить. Ему было внутренне некомфортно, как будто он сидел на больших складках твердой обивки или на чем-то колючем, вроде спинки с тысячью шипов, но внутри своей головы. Как бы ему не было тяжело смотреть на своего друга в таком состоянии, сознавать, что будет дальше и заранее оплакивать эту потерю, он решил собраться ради нее с силами и стоически перетерпеть все: печальные разговоры и напутствия, страшные, болезненные приступы и увядание, а также скрыть на время собственные чувства.