–Что вы имеете в виду? Вы предлагаете мне поступать бесчеловечно?
–Сэр, я всего лишь хочу напомнить вам о том, что испытания прошли успешно, и мы достигли огромных успехов, это прорыв! И оно работает, вы не можете это отриц…
–Довольно! Даже несмотря на успехи в этом деле, это не гуманно и как я уже не раз говорил – бесчеловечно. Мы не сможем долго скрывать такого типа исследования от глаз народа, а если это выяснится то все, что мы уже сделали, пойдет прахом. И пока есть шанс добыть органическую энергию другим путем, я намерен испробовать все.
Разговор прервался напряженным молчанием. Обе стороны обдумывали сказанное.
–Сделайте все возможное, привлеките специалистов, если это надо, будем сидеть день и ночь над этим, но мы должны придумать способ, который позволить нам добывать энергию из мертвого тела. Разбейтесь в лепешку, но мне нужна технология добычи этой энергии, потому что брать ее из живых тел – это переходить все мыслимые и немыслимые границы и законы. Тем более, уже пошли слухи об исчезновении людей. Нам надо быть осторожными. Иначе наши труды по восстановлению природы на планете уйдут в тень истории.
–Сэр, я вас понял, я буду действовать в намеченном вами направлении. Что нам делать с JT-13?
–С этим я уже знаю, что делать. Спрячем его в надежном месте, на виду у всех. Люди ведь очень часто не замечают того, что находится у них перед глазами. – Помолчав, он добавил: – Отправь его ко мне домой, пусть следит за моей дочерью. Насколько я понял, этот робот в условиях лаборатории был стабилен. Пусть доставляет отчеты в центр.
Передовая свои приказы через коммуникатор на руке, он сел в машину, которая тут же повезла его в сторону исследовательского центра, где находилось все управление компанией, главный мозг всего нового государства. Оттуда идеи расходились побегами по жизненно важным органам единого организма управления купольными городами. Идеи, способные усовершенствовать и отладить до мельчайших деталей его функционирование, чтобы уменьшить количество сбоев и неполадок в этой живой системе.
Быть главой этого организма очень непросто. Нужно думать о многих важных аспектах одновременно, от чего иногда кажется, что рано или поздно либо голова взорвется, либо случится нервный срыв с переворачиванием стола, крушением техники, попавшей под руку, и отрыванием головы кому-нибудь из подчиненных.
Закончив разговор со своим помощником, глава всемогущей компании «Оксиджен» Эндрю Ким откинулся на мягкое кожаное сидение, которое приняв форму его спины, поглотило его в свое нутро, заставив расслабить затекшую шею. Осталось с мужеством принять боль расслабления как неизбежную. Он уставился в потолок машины. Точечные узоры плыли перед глазами. Он вымученно вздохнул, наполняя легкие живительным воздухом. За этот только недавно начавшийся день так тяжело вздохнуть он успел множество раз. В голове летал легкий ветер, но внутренние черви подгрызали его тонкую душевную материю, своим копошением вызывая чувство дискомфорта.
Мимо в окне машины проплывали городские пейзажи. Люди, занятые своими рутинными проблемами; здания, живущие за счет этих людей; механизмы, работающие в помощь и тем, и другим. Весь город был сплавом стекла, бетона, железа, пластмассы и других материалов. И лишь человеческий организм, пытающийся не выделятся на фоне неживого и внедриться в созданную своими же руками реальность, казался сейчас пятном на выстиранном и выглаженном белом полотне технологизированного мира. Человек казался лишним.
«Мы все изменим» – эта мысль вертелась в голове у Эндрю часами, побуждая к действиям.
***
Полное опустошение заглушало все звуки вокруг. Они как будто пробивались через пластмассовые занавески, собираясь в одну шумную кашу. После того, как я утром сильно кричала и проиграла нашу с отцом маленькую битву за мою самостоятельность, немного болели голосовые связки. Но больше болело сердце. Ведь после смерти мамы мы были вдвоем против всего мира, понимали друг друга с полуслова, поддерживали один другого, но что-то изменилось, причем очень быстро. Теперь каждый наш разговор заканчивается ссорой. Мы просто не слышим то, что говорит нам сердце родного человека.
Погрузившись в грустные мысли, я не слышала, что происходило вокруг меня. Я не заметила, как вокруг меня собралась целая гудящая компания, хотя собирать вокруг себя людей никогда не было мне свойственно. Ассоль, Жюльетта привела к нашему столу Криса, Крис привел Сэма, с ними пришел еще один их друг, которого я раньше никогда не замечала – весь стол был окружен стульями, которые держали на себе тяжесть тел. Все они перебрасывались какими-то фразами, спорили, смеялись, сопровождая все это активными жестами.