Алия задыхается. Вся комната затихает, услышав мое заявление.
― Я тоже тебя люблю, ― отвечает она.
Мои губы прижимаются к ее, мой язык проникает в ее рот, но поцелуй длится недолго, мне нужно идти.
― Жди меня здесь после игры. Я переоденусь и приду за тобой, ― говорю я ей.
Брови Алии хмурятся, но она кивает головой.
― У тебя все получится, Лиам Кинг. Ты всем надерёшь задницу. ― Она ухмыляется, и я чувствую, как в моей груди зарождается чувство вины. Не из-за выбора, который я сделал, ― я бы сделал его снова, ― а потому, что я ненавижу скрывать что-то от нее.
― Ты права. Я так и сделаю, ― говорю я, вкладывая совершенно другой смысл в эти слова.
― Что с тобой происходит? ― Грей толкает меня в борт, когда шайба пролетает над сеткой, ударяясь о плексиглас за ней.
Я оглядываюсь по сторонам. Я хочу сказать ему, объяснить, что мы должны проиграть. Сказать ему, почему. Но я этого не делаю. Вместо этого я поднимаю глаза на ложу и вижу ее лицо.
У меня все получится, напоминаю я себе.
Я могу сделать так, чтобы наша команда снова не забила, и придумать, как пропустить другую команду через нашу оборону. На часах осталось три минуты, а у нас ничья. Они вели в счете, а потом Джеймсон забил чертов гол. Наверное, я никогда не думал, что проигрывать может быть так чертовски тяжело, особенно когда ты пытаешься сделать вид, что играешь на максимуме своих возможностей, но при этом промахиваешься мимо каждого гребаного броска.
У меня нет выбора, я останавливаюсь перед шайбой, делаю замах, словно намереваясь передать ее обратно Джеймсону, и наблюдаю, как шайба отскакивает от конька одного из нападающих Нэшвилла. Перед ним свободный участок льда, и он, черт возьми, несется вперед. Я следую за ним на трети своей обычной скорости, но прежде чем я добираюсь до другого конца катка, Грейсон оказывается там, ему удается отобрать шайбу и оторваться.
Он летит обратно, а я уже там, жду его паса. Кричу ему. Он смотрит на меня и делает движение, словно собирается отдать пас в мою сторону. Но вместо этого он поворачивает корпус и замахивается, и я с ужасом наблюдаю, как шайба пролетает над вратарем. Звуки, свет, шум толпы ― все это исчезает.
На часах осталась одна минута. Мы только что, блядь, выиграли Кубок Стэнли. Черт.
Я бросаюсь к скамейке запасных, перепрыгиваю через нее и бегу на коньках по туннелю. Все кричат мне вслед, недоумевая, какого хрена я делаю. Но у меня на уме только одно. Я должен добраться до нее. Я должен добраться до нее. Мы должны были, блядь, проиграть. Не успеваю я подойти к ложе, как Алия бежит по коридору навстречу мне.
― Лиам, что происходит? ― выкрикивает она, как только добегает до меня.
― Нам нужно убираться отсюда.
― Скажи мне, что происходит, ― повторяет она.
― Расскажу, как только мы выберемся с этого гребаного стадиона, ― говорю я ей. Нагнувшись, я срываю с себя коньки так быстро, как только могу, беру ее за руку и веду к боковой части здания. Стоянка команды находится слева, огорожена, доступ только для частных лиц. ― Черт, у меня нет ключей, ― ругаюсь я, ударив по металлической двери и толкнув ее.
― Все в порядке. У меня есть. ― Алия сжимает мою руку. Как только мы доходим до ее машины, я слышу за спиной хруст гравия. Я разворачиваюсь и тут же закрываю Алию собой.
― Ты должен был проиграть, ― произносит глубокий голос, его лицо скрыто маской, потом он делает два выстрела из пистолета в своей руке.
Алия вскрикивает, а парень убегает. Черт, ее подстрелили. Я оборачиваюсь ― первая мысль, что ее срочно нужно везти больницу, ― и у меня слабеют ноги. Я хватаюсь за нее. Ее руки опускаются мне на грудь, и она кричит еще громче.
― Все хорошо, ― говорю я ей.
― Черт. Помогите! Кто-нибудь, помогите нам! ― кричит она.
― Алия, ты ранена? ― спрашиваю я, чувствуя внезапное жжение во всем теле.
― Лиам, в тебя только что стреляли, а ты спрашиваешь меня, в порядке ли я?
Наконец-то я осматриваю себя. Я вижу кровь на своем свитере, чувствую тепло, распространяющееся по груди.
― Ты не ранена? ― Это кажется глупым вопросом, когда все улики указывают на то, что нет. Но мне нужно услышать это от нее.
― Нет, но в тебя попали. Черт. Сейчас. ― Алия достает свой телефон. Я смотрю на нее, понимая, что с ней все в порядке. Что я сделал все правильно. Затем земля уходит из-под ног, и я падаю на колени.
Алия протягивает руку, пытаясь удержать меня, но у нее нет ни единого шанса. Я больше чем в два раза тяжелее ее. Моя спина ударяется о землю, я вижу ночное небо, и все вокруг становится черным.