— Тимур, если ты меня слышишь, ответь? — попытался окликнуть зверя Малахов.
Зверь, не меняя позы, тяжело вздохнул и дал отмашку хвостом.
— Тимур, я не знаю, слышишь ли ты меня, ты ли это, но я прошу об одном. Сейчас я открою вон ту дверь. — Вадим показал на камеру, где были Андрей и Вероника. — И ты уведешь их прочь по тоннелю. Как можно быстрее и дальше. Ты понял?
Зверь лежал, закрыв глаза, и дышал уже спокойно, словно не слышал и не видел того, что происходит вокруг.
— Блин, Тимур. — Вадим смотрел на Тимура с грустью. — Наверное, я все-таки себе заведу кота. Назову его Какубай. Чтобы был похож на байкаловского кота. Он мне рассказывал как-то, что у него очень умный кот. Хотя откуда у него умный кот? Так вот — я буду с Какубаем разговаривать, как с тобой. Я ему слово — а он мне хвостом в ответ виляет. Или не виляет. Не знаю… Ладно. Сиди — не рыпайся пока.
— Я не врал! — В коммуникатор ворвался сигнал от Байкалова. — Мой Марсик очень умный кот. Хоть и кастрированный.
— Ребята, вам не кажется, что вы все сошли с ума? — Клава почти крикнула.
Малахов, прекратив безумный разговор, обшарил мертвого охранника, нашел ключи и открыл камеру, где сидели его сын и Вероника.
Мальчик немедленно кинулся к отцу.
— Папа! Я знал, что ты их всех…
— Андрюша, да! Не сомневайся. Мы их всех, конечно, скрутим. — Вадим на секунду замолчал, не зная, как объяснить сыну то, что дальше он должен иметь дело с монстром, а иначе Тимура нельзя было воспринимать. — Андрюша, Ника, только…
Но тут сын выскочил из камеры, не обращая внимания на слова отца.
— О, папа, а тут же… — Андрей обхватил руками гигантскую голову Тимура-монстра. — Это же прямо, как в Зоне. Я видел, как вот точно такой убивал сталкеров, которые меня искали, чтоб убить.
— Ну вот. Вы с ним встретились опять. Значит, он опять тебя спасет, — улыбнулся Вадим.
— Вадим, — Ника тронула Малахова за плечо, — ты можешь мне объяснить хоть что-то?
— Вероника, прости меня. — Вадим обнял девушку.
— Ника, запомни… все, что было, было на самом деле по-другому… — В голове Малахова стоял туман, но он понимал, что он говорит не те слова, которые нужны именно сейчас. — Вероника… у меня есть только один шанс спасти тебя и сына. И еще. Ты не прожила ту жизнь, что прожил я… Но, Ника, есть та жизнь, которую мы прожили вместе, я люблю тебя… Запомни, запомни навсегда, мы прожили долгую счастливую жизнь. Мы с тобой были на Марсе, нас бросало в такие… Ника… беги… остальное — не важно. Доверься Тимуру…
Вадим оттолкнул Нику, ему даже показалось, что он оттолкнул ее грубо, потом он обнял сына и, пнув носком ботинка лежащего монстра, сказал:
— Так, хватит тут валяться, Тима, теперь твоя работа!
Чудовище, как будто проснувшись, дернулось и вскочило в боевую стойку — все четыре лапы напряжены, хвост хлещет по бокам.
— Тима, если ты слышишь меня, — опять как заклятие произнес Вадим, — спаси их.
Тимур или монстр, внутри которого скрывался Тимур, тихо фыркнул, ловким движением, как будто он это делал много раз, забросил себе на спину Андрея, и мягко подхватив Веронику за талию, исчез в люке, ведущем в подземелье.
Глава тридцатая
— Вадим, на выходе из тоннеля в Сокольниках повышенная активность энампов, — доложил Герман бесстрастно, как автоответчик.
— А вы что там, сопли жуете? — возмутился Малахов. — Нет ресурсов?
— Вадим, — опять раздался голос Лазненко. — Все силы приведены в готовность. Только… Вадим, вход в тоннель взорван. Мы не можем туда попасть. И судя по всему, навстречу Тимуру движется очень большой отряд… Они могут…
— Товарищ генерал, — может быть, впервые за многие годы службы Малахов обратился к Лазненко по званию, — сделайте все, чтобы Тимур с… с моей семьей вышел из подземелья. Все. Я отключаю связь. Дальше… дальше вечность.
Малахов сорвал очки-коммуникатор и без сожаления наступил на них.
Спокойно, словно он шел не навстречу смерти, а на званый ужин в королевском дворце, Вадим поднялся на первый этаж…