- Елки! А материалы? Дис!
Комп работал, но выглядел пустым, как ядерный полигон после взрыва - ни единой папки. Флешка сияла девственной чистотой. Сисадмин Лешка сказался занятым, но мой вид его разжалобил:
- Попробую восстановить.
И только после операции до меня дошло, что Игнатова нет.
- Ты даешь, Мэри, - изумились оба анестезиолога, - вся клиника на ушах, а ты, как с дуба рухнула! Его застрелили в подъезде.
- Новенькая из приемного, - дополнил Шпиц, - ее мать тот дом убирает, сказала, кошмар, сколько крови...
Тут зазвонил внутренний телефон - меня звали к заведующему. Вернее, в его кабинет.
*
Невысокая, ладная девушка прошла к столу:
- Здрасьте. Я Мария Владимировна Семенова, ординатор. Про Игнатова спрашивать будете? Так знайте, я его терпеть не могла!
- И вам здравствуйте, а я Борис Николаевич, - представился капитан, улыбаясь.
Ему нравились такое сочетание деловитости и женственности, а вот крайние степени, то есть, безмозглые кокотки или заорганизованные "сухари" - вызывали раздражение. Врач Семенова соответствовала золотой середине. И вопрос поняла и ответила по делу:
- Он нечистоплотный человек. Был. За взятку проталкивал пациентов вне очереди. До меня. Я застала его на левой операции, во флигеле. Правда, не смогла доказать. Он не открыл, а пока Пал Палыч прибыл - Славка удрал. Но я в щелку видела, он.
- Когда это случилось?
- Пару недель назад! Может, он ничего и не стал делать, раз пациент своими ногами ушел... Вам что, Пал Палыч не сказал?
Следователь не ответил, но дотошно выспросил подробности того случая, чем немало удивил Марию. Она терпеливо объясняла, что, где и как, но вдруг воскликнула:
- Вы думаете, это связано... Отомстили? Ой!
Она прижала ладоши к щекам, совсем как маленький ребенок, глаза стали круглыми и наполнились слезами:
- Конечно, взял деньги, а отдавать не захотел... Господи, что я наделала!
Капитан мягко тронул её плечико, получив удовольствие от прикосновения, успокоил:
- Мария, никто вас не обвиняет. Говорите, операционная во флигеле? Покажите, где.
Глаза Семеновой высохли:
-Это для состоятельных пациентов, вип-палаты, называется...
Двухэтажный флигель стоял в окружении густого сада, каждая палата выглядела роскошным гостиничным номером. Семенова показала все, подчеркнув, что эта перевязочная круче иной операционной. Заставила переобуться, отчего Иванов расстроился - двухдневные носки воздух не озонировали, а в районе большого пальца обнаружилась свежая дыра. И ни скрыть её, ни замаскировать не удалось, ведь Мария видела весь процесс переобувания в бахилы. Но деликатно промолчала, предпочитая показывать и пояснять:
- Может, Славка готовился, это гадательно же. В принципе, оперировать в одиночку могу и я. Рискованно, ведь наркоз давать, это отвлекаться... Нет, как удрал, не знаю!
- Уйти можно через окно, - подумал следователь, не посвящая симпатичного "экскурсовода" в свои выводы.
Остальной персонал не сказал ничего интересного. Иванов не стал повторно допрашивать заведующего, но ближе к вечеру снова вызвал Марию.
- Делать нечего, что второй раз от работы отвлекаете? - скандально заявила девушка, но тон и улыбку не сдержала. - Ладно, спрашивайте.
- У вас какие-то записи делаются, прежде чем вы операцию начнёте? Нечто вроде плана, чертежа. Я видел по телику, что прямо на лице надрезы рисуют...
- О, это компьютерная система! Только зачем вам я? Идемте в архив!
Семенова отвела Бориса Николаевича к сисадмину, который с порога заявил:
- Маха, тут хак - глупее не придумать! Базу я с архива восстановил, но все харды он круто трахнул! Голый васер! Ноль-повдоль! Стерильно! И флешка пустая.
- Там полдиса было! Ты меня убил, Лешка, - вскричала врач, затем насупилась и повернулась к следователю. - Его пытайте. Или зава, он обожает хвастаться. А я переживать буду об утрате...
Такой аргумент Иванов оспорить не сумел, девушку отпустил, переключился на Лешку. Очень своевременно появился Павел Павлович, подтвердил, что резервные записи делались ежемесячно. Но данные о той нелегальной операции - если они и были, то в обновление попасть не успели - погибли в хакерской атаке.
Возвращаясь домой, следователь достраивал версию: "Игнатов сделал для операции снимки, которые хранились на сервере клиники. Пациент знал об этом. И уничтожил все, до чего мог дотянуться - банк данных, врача и его компьютер. На всякий случай обыскал карманы и квартиру. Зачем? Возможно, искал распечатки..."