У него скривились губы.
— Я не это имел в виду.
— Возможно, но вы это высказали.
— Миссис Марино, — подавляя раздражение, произнес он, — вашего мужа едва не хватил удар. Он думает, что вы могли упасть с обрыва или что-то в этом роде. Поэтому я хочу благополучно доставить вас в дом. — Он нетерпеливо дернул плечом. — И давайте покончим с этим.
Она посмотрела на его гладкий, крепкий торс, которого ей придется касаться, если он понесет ее на руках. Сердце у нее начало колотиться подобно молоту. Когда-то она мечтала о том, чтобы дотронуться до него, но тогда она была почти что в него влюблена. А сейчас… она не сможет до него дотронуться. К тому же он — враг.
— Нет, — сказала она. — Я пойду сама. Я… буду держаться за… — Она хотела сказать «за рубашку», но на нем не было рубашки, только пляжные шорты. От мысли, что ей придется просунуть пальцы за резинку на шортах, у нее стянуло горло.
Он все понял.
— Да, именно так — держаться за шорты, — насмешливо сказал он. — Я все же вас понесу.
Она замотала головой:
— Нет.
Терпение у него лопнуло.
— Слушайте меня внимательно. Течение очень сильное. Если вы не устоите на ногах, то вас унесет в море. Тогда мне придется плыть за вами, и я не уверен, что смогу вас спасти. Будет лучше и вам, и мне, если вы позволите взять вас на руки.
— А по-другому никак нельзя?
— В чем дело? — сердито спросил он.
Она не менее сердито ответила:
— Но вы же почти голый.
Он смерил ее таким взглядом, будто она спятила.
— Да вы сами не очень-то одеты. Если бы мы собрались купаться, вас бы это не смутило.
— Но…
— Послушайте, с каждой минутой вода прибывает. — И с иронической улыбкой заметил: — Обещаю, что буду нежным.
Зло берет слушать такое! Тори в замешательстве не знала, как ей поступить, но тут он шагнул к ней, подхватил и поднял на руки. Он сейчас перекинет ее через плечо! Она вскрикнула, и тогда он одной рукой взял под колени, а другой — за спину. Она обхватила его за шею, чтобы не упасть.
Он такой крепкий, и кожа у него такая теплая… Это подействовало на нее как наркотик. Она закрыла глаза, стараясь забыть о том, что он не тот самый мальчик, на которого она смотрела с обожанием.
Хотя это обожание начало исчезать, когда Хантингтоны уволили ее отца, обвинили его в преступлениях и выкинули всю семью из дома, который давно стал для них родным. От правды не скроешься — Хантингтоны разрушили ее семью, разбили в пух и прах их жизнь. И все это из-за лжи. С тех пор все изменилось, пошло не так, а боль и обида продолжали сжигать ее.
Но… если не думать о том, кто он на самом деле, ей было даже приятно. И к тому же ее никто никогда так сильно не обнимал.
Вода вздымалась и бурлила. Тори чувствовала, что он передвигается с усилием. Один раз он споткнулся, и вода обрызгала ей ноги. Она вскрикнула и крепче ухватилась за него, уткнувшись лицом ему в плечо.
— Я вас держу, — хрипло произнес он. — Уже совсем близко. Мы почти добрались.
Она приподняла голову и посмотрела вперед, но ничего не увидела — только холодный, серый туман. Как он может знать, что они почти добрались? Она этого тоже не знает. Зато знает точно — кожа у него гладкая как шелк.
Туман начал рассеиваться, и Тори увидела берег.
— Вот мы и на месте, — сказал он.
Тори по его походке почувствовала, что он идет по сухому песку. Он поставил ее на землю, а она… ощутила сожаление.
— Наденьте мою куртку, — сказал он, подобрал куртку с песка и отдал ей.
Она послушно оделась. Куртка из денима была большая и тяжелая, с металлическими заклепками у карманов. И еще хранила его тепло.
Тори повернулась к нему. Он стоял, задрав руки и натягивая через голову термофутболку. Она как завороженная смотрела на игру мускулов у него на груди и вдруг охнула, увидев глубокий продолговатый шрам на ребрах. Она была поражена, и он это заметил — судя по тому, как изменился его взгляд. Тори хотела было спросить про шрам, но по его глазам поняла, что не следует этого делать. Хотя надо же что-то сказать — она не хотела, чтобы он счел ее невоспитанной особой.
— Благодарю вас, — произнесла она. — Я действительно очень благодарна. Я хочу сказать…
— А я был бы весьма благодарен за ответы на некоторые вопросы, — холодно отреагировал он.
Она уставилась на него:
— Что… Какие ответы? О чем вы?
— О том, что вы здесь делаете. И почему сюда прибыли.
Тори охватила паника. Не может быть, чтобы он так быстро ее раскусил.
— Я… мы приехали посмотреть поместье, разумеется. Оно ведь выставлено на продажу?
Он кивнул, ожидая дальнейших разъяснений.
— Мы приехали посмотреть, захочет ли Карл… я хочу сказать — захотим ли мы приобрести эту собственность. Что-то не так?
Он смотрел ей прямо в глаза.
— Так. Именно для этого приехали восемь человек — провести уик-энд, осматривая и оценивая недвижимость. — Он прищурился. — Я-то думал, что главное внимание будет уделено дому. Либо внутреннему дворику. Либо водопаду или огромному двору перед домом. Вы же, едва оставив сумки в комнате, отправились к пещерам. А ваш муж пошел искать что-то в старом винограднике. — Он вопросительно изогнул бровь. — И что из всего этого следует?
Тори нахмурилась. Она не знала, что Карл ушел самостоятельно осматривать окрестности. Да, выглядит странно то, что их обоих потянуло в разные стороны, причем сразу же по приезде. Она должна постараться развеять все подозрения.
— Что вы хотите этим сказать? Что следует? Ничего не следует. Нас просто интересует все: дом, территория, пляж. Я слышала о пещерах и… и захотела сама их осмотреть.
Его не убедили ее слова.
— Пещеры едва ли самая главная достопримечательность в поместье. Они, разумеется, имеют историческое значение. Их привечали контрабандисты еще с испанских времен. — И язвительно добавил: — Вы по этой причине там были? Что-то прятали?
Тори едва не расхохоталась, хотя понимала, что он вовсе не шутит.
— Будь это так, я вам ничего не захотела бы рассказать. — Она закусила губу, тут же пожалев о своих словах, и приказала себе держаться миролюбиво. И громко уточнила: — Я хочу увидеть все. Кажется, это замечательное место.
— Хм… да. — Голубые глаза мрачно смотрели на нее. — И оно стоит намного дороже той цены, которую назначила моя мать. — Он усмехнулся. — Но вы ведь сами это понимаете.
Раскат грома прозвучал зловеще, словно подчеркивая смысл сказанного им. Крупные капли дождя забили о песок. Тори снова пробрала дрожь.
Глава 2
Воздух сотрясали раскаты грома, полил сильный дождь. Марк посмотрел на небо и выругался.
— Раз начался дождь, туман не скоро рассеется. Через дюны нам не пройти. Видите сарай вон там, за ледяником?
Он указал на дерево и на деревянное строение неподалеку от него, и они побежали туда. К счастью, дверь не была заперта. Они, задыхаясь, вбежали внутрь, Марк захлопнул дверь и посмотрел на Тори. Она поспешно отвернулась.
— Дождь скоро закончится, — сказал он. — Можем пока что сесть и переждать.
Внутри сарая было чисто, рабочие инструменты — по одной стене, вдоль другой — мешки с гравием и торфяным мхом. Тори села на пластиковый мешок, прислушиваясь к стуку дождя по крыше. В нескольких местах струйки воды текли по стенам, но больших протечек не было. Оба молчали, да и дождь слишком громко стучал, так что все равно заглушил бы их голоса.
Марк сидел, отвернувшись от нее, и смотрел в маленькое окошко на дождь, поэтому Тори смогла разглядеть его — затылок, шею, широкие плечи.
Ее опять проняла дрожь, но на это раз не от холода — она начала понимать, что ее задача будет не из легких. И с чего она взяла, что будет просто? Пятнадцать лет она ненавидела Хантингтонов, и у нее в мозгу укрепился образ монстров. Она безумно хотела обелить имя отца и восстановить справедливость.