— Такое впечатление, что ты выпила все это сама, — упрекнула мать Эми, словно забыв о том, что и сама не без греха. — Считая эти, вы опустошили уже по крайней мере девять бутылок.
— Это вечеринка. А нас — двенадцать человек, — парировала Рэйчел. — От фазана все в восторге, особенно Антония. Она говорит, что «удивлена тем, насколько он хорош». Сука. Вы не могли бы положить цианистый калий в ее порцию творожного кекса, Эшлин?
Та улыбнулась.
— Не уверена, что это положительно скажется на моей репутации повара для вечеринок. Боюсь, цианистый калий подпортил бы вкус лосося.
— Он был бесподобен, — вздохнула Рэйчел. — Все хотели узнать, как я его готовила. И фазана тоже. Кажется, они уверены, что я скупила весь продуктовый отдел супермаркета. Как только Антония уйдет, выходите к нам и я представлю вас, хорошо?
Предложение пришлось Эшлин не по вкусу, но потом она вспомнила, что должна расширять свой бизнес.
— Конечно. Но сначала мне надо привести себя в порядок.
— Можете воспользоваться моей комнатой, — предложила Эми.
Была уже половина первого ночи, когда Эшлин повернула ключ в замке своей входной двери. Кастрюли и сковородки переночуют прямо в коридоре, решила она, сваливая все на ковер.
Антония с мужем просидели у Кафленов до одиннадцати вечера, поэтому Эшлин и Эми пришлось коротать время на кухне в обществе микроволновой печи, стоявшей рядом с телевизором, по которому показывали фильм с Томом Крузом.
Когда же Эшлин появилась наконец в столовой, гости встретили ее аплодисментами.
— Лучшее угощение за последние годы, — сказала какая-то женщина, салютуя Эшлин бокалом портвейна. — Я искренне надеюсь, что когда-нибудь вы сможете приготовить что-либо вкусненькое и для меня.
— Разумеется, — ответила Эшлин. — Я дам вам свою визитную карточку.
Приготовленные ею блюда заслужили всеобщее одобрение, и, вспомнив об этом, кружа по дому в поисках Флосси, она вновь испытывала душевный подъем и вместе с тем невероятную усталость. Выключив внизу свет, она отправилась спать, не потрудившись даже снять макияж. Перед тем как погасить прикроватную лампу, Эшлин отключила будильник. Она намеревалась как следует выспаться и вволю понежиться в постели. Она заслужила это.
— Эшлин, это не ты. Оно тебе не идет. — Сэм отошел на несколько шагов от примерочной, прищуренными глазами глядя на темно-синее приталенное платье, которое только что примерила Эшлин. Она вздохнула, стараясь не давать воли своему раздражению. Это был уже третий по счету наряд, и два предыдущих были отвергнуты им так же безапелляционно.
Кремовое шерстяное платье с длинным кардиганом в тон оказалось «слишком облегающим», элегантная черная юбка — «слишком короткой», а когда он увидел маленький топ из лайкры, что шел с нею в комплекте, Эшлин решила, что его хватит удар. Не прошло еще и часа, как они заглянули в торговый центр «Стивен Грин», а она уже раздумывала, на какую холеру сослаться, чтобы поскорее отправиться домой. А ведь она так обрадовалась, когда Сэм подарил ей сертификат на покупку одежды, чтобы отпраздновать скромный юбилей — с момента их первого ужина в ресторане прошел ровно месяц.
— Как это предусмотрительно с его стороны, — с восторгом сообщила она Фионе.
По такому случаю Эшлин приготовила торжественный ужин и расплылась в счастливой улыбке, когда Сэм вручил ей подарочный сертификат, вложенный в коробку с шоколадными конфетами. Майкл никогда не додумался бы до такого жеста.
— Мы можем сходить за покупками в следующую субботу, — предложил Сэм, разворачивая для нее обертку из фольги.
— С удовольствием, — искренне ответила она, раздумывая над тем, как бы съесть поменьше конфеток и при этом не обидеть его. Целая коробка «Дэйри милк» с кремовой начинкой означала бы, что потом целый месяц ей придется сидеть на строгой диете. — Я с удовольствием пройдусь с тобой по магазинам.
И зачем она это сказала?
— Ну так что же мне идет, Сэм? — требовательно поинтересовалась она, едва сдерживаясь, чтобы не выйти из себя. — Паранджа?
— Милая, не сердись, прошу тебя. — Сэм чувствовал себя оскорбленным, словно она по-настоящему обидела его. — Я хочу, чтобы ты купила что-нибудь подходящее, только и всего.
— Подходящее для чего?
— Для ужина в ресторане со мной и для того, чтобы носить на работу. И не надо злиться на меня. Я всего лишь стараюсь помочь тебе.
— Послушай, Сэм. — Эшлин одарила его гневным взглядом. — У нас с тобой совершенно разные представления о том, что является «подходящим», а что — нет. У меня такая фигура, которую не стыдно показать. И я хочу это подчеркнуть, — прошипела она. — Это понятно?