— Ты чего, Петя, смолишь и смолишь? Дымом сыт не будешь.
— Да так… Сибирь-матушку вспомнил.
— Эх, Сибирь, Сибирь!.. Вспомню, как в Бодайбо золото мыл, места себе не нахожу. А ведь, бывало, шевелилось золотишко в горсти, и тогда казалось, что ты сильнее бога самого! — Он выбросил вперед широкие ладони, в глазах вспыхнул хищный блеск, толстые, влажные губы вытянулись, будто у рыбы.
— Крепко засела в тебе старая закваска, Никита. Надо было раньше родиться, во времена Прохора, которым ты нам все уши прожужжал, — насмешливо сощурился Петр.
— Да, да!.. Эх, и дал же бы я жизни, — разошелся Никита, не поняв издевки. — Почитать бы сейчас «Угрюм-реку» или «Приваловские миллионы». Вот это настоящие книги… Анфису помнишь? Хороша шельма!.. Люблю сдобных, как свежие булочки, баб. Пышные, ласковые, щеки огнем горят… Когда-то мы вырвемся из этой гнусной дыры и заживем по-людски!
Солнце ушло за холмы. На дороге показался навьюченный мешками осел. За ним шли двое. А сзади, метрах в пятидесяти, шагал еще один человек. Партизаны смотрели во все глаза. С дороги донесся условный свист. Петр свистнул в ответ. Те свернули в лощину. Петр закричал: «Свои!» — и спрыгнул в овраг. Пригнувшись, побежал вперед. Споткнулся, упал… Когда он раздвинул заросли, чьи-то руки нежно обвились вокруг его шеи:
— Пьетро!
— Джулия! Милая…
Москателли махнул подростку, все еще топтавшемуся поодаль. Ему, видимо, было поручено наблюдать за шоссе. Мальчонка проворно скатился в лощину и через мгновенье был около них.
— Слушаю, компаньо Москателли!..
Если бы кто из партизан встретил его в России, голову бы дал наотрез, что малец этот выпал с цыганской повозки. Волосы черные, кудрявые, кожа смуглая, загоревшая на солнце и задубевшая на ветру. Лет ему, самое большее, пятнадцать-шестнадцать.
Москателли снял мешки и что-то сказал цыганенку. Малец схватил осла за ухо и отвел в сторонку.
Увидев Леонида, спускавшегося с холма, Москателли оставил мешки и побежал навстречу.
— Компаньо Леонидо!.. Вы герои! Русские — сказочные богатыри!.. — Он долго тряс руку Леонида. — В Монтеротондо про вас легенды рассказывают. Даже в Риме, говорят, переполошились…
— А мы все боялись, что вы опять будете ругаться.
— Древняя поговорка: победителей не судят… Ваши успехи и нас, итальянцев, окрылили. В Монтеротондо двух немецких офицеров прикончили. — Он показал на мешки: — Скажите, чтоб быстренько поели и в дорогу собрались. За ночь надо успеть подальше уйти.
— Правильно. Мы и сами понимаем, что нельзя нам тут оставаться. А куда пойдем?
— В Дженцано. Это южнее Рима. В эти дни здесь немцы все перевернут.
— Но как мы там устроимся? У нас-то ведь теперь больше тридцати бойцов.
— В виноградниках там есть такие же шалаши. Через пару недель, думаю, можно будет снова сюда вернуться.
Явился Сажин с двумя бойцами. Леонид велел им забрать мешки, покормить людей, а часть продуктов оставить про запас. Москателли обошел партизан, поздоровался с каждым, несколько минут смотрел, как они с завидным аппетитом уплетают еще теплые, душистые булки. Затем он опять отозвал в сторону Леонида с Сережей. Оказалось, что имеется еще одна новость, которую следует немедленно обсудить.
— Вчера в аптеку заглянул человек, прибывший сюда из Рима. Вроде мимоходом зашел, за лекарством каким-то. К слову спросил у Джулии: «Правда ли, что из вашей тюрьмы бежала группа русских?..» Джулия притворилась, будто ничего не знает. Тогда тот рассказал ей о происшествии в кинотеатре. Джулия все отнекивалась. А незнакомец улыбнулся и заявил: «Не бойтесь, я гапист». Девушка поверила ему, но виду не подала. Тоже улыбнулась и сказала: «Ну и что?» — «В Риме живет Россо Руссо [7], — настаивал человек, — он хочет повидаться с партизанами». Джулия буркнула, если хочет, пусть себе повидается, ей-то, мол, какое до этого дело. Тот опять улыбнулся: «Браво, ты настоящий конспиратор!» — и написал ей записку. Там было указано, где и когда Россо Руссо будет ждать человека из партизанского отряда. Джулия записки не взяла, но прочитала. Гапист улыбнулся и сказал: «В кармане плаща две газеты».
— В Риме и — Россо Руссо!..
Леонид задумался. Уж слишком невероятно все это.
— Вдруг провокация?
— Не должно быть. Я тоже краем уха слышал про этого Россо Руссо. Но поскольку точно ничего не знаю, не стал вам говорить о нем.
— Кто он? Что за человек?
Москателли пожал плечами.
— А как с ним можно встретиться?