Он встречает их в приемной, лучащийся от радости в одной из своих ярких рубашек. Альбрехт обнимает Франца и сдержанно пожимает руку Гуннару.
- Здравствуйте, господин Гуннар, - говорит Альбрехт. Он сияет улыбкой, обаятельной и нейтрально-вежливой одновременно.
- Мой отчет по поводу объекта наблюдения я уже сдал.
- Хорошо, - говорит Гуннар. - Спасибо.
- Но ничего противозаконного объекты не совершали, - быстро говорит Альбрехт.
- Не сомневаюсь, - отвечает Гуннар.
- О ком он? - мысленно спрашивает Франц.
- Габи и Кристания, - говорит Гуннар в его голове. - Он наблюдает за ними. Уже много лет.
- Но ты же сам полчаса назад говорил, что хочешь посмотреть на людей, которые не смогли их поймать. Я думал, что ты хочешь посадить их!
- Я преувеличивал. Просто хочу представлять, чем они занимаются.
Франц фыркает вслух, Альбрехт чуть вскидывает бровь, улыбка, впрочем, у него все так же сияет. Францу всегда несколько неудобно из-за того, что у Альбрехта-то Учителя нет. Разумеется, бывает, когда Учитель погиб или умер своей смертью, но ведь в этом случае сохраняется светлая память о нем.
- Проводи Франца в лабораторию, - говорит Гуннар. Его явно такие мелочи, как Альбрехт не волнуют. - А потом возвращайся, и мы побеседуем.
По крайней мере, не волнуют излишне.
- Да, господин Гуннар.
Гуннар остается, а Франц и Альбрехт идут дальше сквозь длинные, унылые коридоры. На первом этаже располагаются только кабинеты сотрудников. На втором находятся заключенные и только на третьем - сеть лабораторий.
Франц думает, что именно филиал в Будапеште, как ничто характеризует Управление. Безрадостное, бесчеловечное заведение с зарешеченными окнами. Самое яркое пятно, которое можно встретить во всем помещении - свежештукатуренные потолки, сияющие оглушительным белым. Здание будто бы пустует, но на самом деле каждый просто занят своим делом. В основном, на втором этаже. Вход на второй этаж, впрочем, закрыт на засов, они проходят мимо, поднимаясь сразу на третий.
- Откуда ты узнал, что у нас заканчиваются запасы? - говорит Альбрехт. - Вроде бы мы пока не посылали запроса.
- Время подошло, - неопределенно говорит Франц. Он единственный, кто знает формулу, так распорядился Гуннар. И периодически Францу приходится наведываться в разные города Европы и производить лекарство. В этом, по сути, и состоит самая большая часть его работы. Хранение секретов и преимуществ Гуннара. Альбрехт некоторое время молчит, потом, когда они поднимаются на третий этаж, говорит самым что ни на есть будничным тоном.
- О, Франц, друг мой, скажи, ты ведь мог бы как-нибудь повлиять на своего Учителя?
- В основном, - говорит Франц. - Это он на меня влияет.
Оба, Франц и Альбрехт, смеются. Лаборатории здесь просторные и чистые, содержатся в идеальном состоянии всегда. Сегодня на третьем этаже никого нет, Альбрехт говорит:
- Надо же, как удачно.
Альбрехт с присущей ему небрежностью садится на один из лабораторных столов, пока Франц достает из холодильника и кладовой вещества для работы.
- Знаешь, - говорит Альбрехт. - Гуннар такой строгий, страшный человек иногда.
- Не распространяйся об этом особенно никому, кроме меня, ладно? - говорит Франц.
- А то никто не в курсе.
Не то чтобы они с Альбрехтом друзья, скорее очень и очень хорошие знакомые. Франц к нему сильно привязан, всякий раз, когда Франц чувствует себя совершенно одиноким, он вспоминает о наличии Альбрехта. Да уж, не то чтобы они хорошие друзья, скорее Альбрехт контраргумент Франца против полного отсутствия общения. И тем самым очень ему дорог.
Франц создает яд совершенно автоматически, он делал это сотни раз. Совершенно автоматически он выверяет количество веществ, смешивает их, нагревает, собирает взвеси.
Альбрехт тем временем говорит: