Ее решили сжечь, не дожидаясь следующего утра, когда казнь через огонь считалась наиболее приемлемой. Калеб не знал, что может выкинуть колдовская дрянь, оттого велел подготовить хворост для костра как можно быстрее, а сам остался с Чэрити Одли наедине.
Она плакала, и Калеб спросил ее:
- Зачем ты продалась дьяволу, девочка?
- Я не продавалась, преподобный Мэйсон, - ответила она. Ее голос был хриплым, казался не ей принадлежащим. На секунду она замерла, слушая будто бы кого-то еще, а потом лицо ее просветлилось.
Она разговаривает с Черным Человеком, подумал Калеб. С Черным Человеком, что дожидается невинных девушек в лесу и предлагает им вещи, от которых они, в силу слабости своей природы, никогда не откажутся.
Когда ее привязали к столбу и дали последнее слово, Чэрити засмеялась и сказала:
- Вы всегда твердите, что дьявол скрывается в тех, от кого никто этого не ждет. Что он хитроумный враг, который всегда обманет! Он обманул вас, добрые пуритане, в который раз. Преподобный Мэйсон, вот настоящий колдун! Он заколдовал меня, он не дает мне умереть! Освободите меня, добрые люди Салема!
Навет этот, разумеется, не возымел действия, и хворост подожгли.
Чэрити горела мучительно долго, кричала не стихая. Калеб сам подбрасывал хворост, поддерживая огонь до момента, когда она затихла. До момента, когда от нее не осталось ничего, кроме обугленных костей и пепла.
Не было больше даже запаха горящей плоти, только запах пепла, запах сведенного в ничто человеческого тела. Когда огонь потушили, Калеб взошел на помост. Он говорил:
- Добрые Жители Хэйвенсгейта, сегодня мы увидели дьявола, но противостояли ему. Сегодня мы увидели дьявола в нашей подруге, соседке, - он поискал глазами отца Чэрити, но не нашел, и все же добавил, - дочери. Мы увидели дьявола в ней и...
А потом Калеб услышал знакомый голос, который сейчас казался таким новым:
- Мы увидели дьявола в вас, преподобный.
Тяжело дыша, убирая выбившуюся из-под чепца рыжину, в толпе стояла Айслинн Бейкер. Она была смертельно бледна, тяжело дышала, дрожала от злости и, казалось, от боли.
Айслинн Бейкер была католического ирландского рода, но выйдя замуж за мистера Бейкера в Лондоне, приняла пуританский закон и веру. Мистер Роджер Бейкер, пастор и ученый, отправил свою жену через Атлантику, в Хэйвенсгейт, где желал поселиться сам, но судьба распорядилась иначе: муж Айслинн погиб в море. Оставшись одинокой вдовой в незнакомой стране, Айслинн, несмотря на свою дикую ирландскую кровь, перенесла это испытание с честью. Будучи несчастной и покинутой женщиной, она находила в себе силы утешать других. Не было в Хэйвенсгейте дома, чье несчастье она не облегчила бы и не разделила. В городе ее любили, она жила скромно и тихо, не водила блудных дел, хотя была еще достаточно молода, утешала страждущих и снабжала бедствующих. Мистер Бейкер оставил ей неплохое наследство, которое она не прогуляла и не хранила, а употребляла на благие дела, собирая сокровища на небе, а не на земле, как и было ей велено Господом. Все эти достоинства честной женщины в сочетании с удивительной, нежной красотой и мягким голосом, пленили Калеба. Он хотел предложить ей брак, когда срок ее траура по мужу истечет. Айслинн была весьма молода, ей едва минуло тридцать лет, а сам Калеб еще не разменял четвертого десятка, что для мужчины возраст уже достойный, но еще не старый. Он знал, что Айслинн также неравнодушна к нему, что между ними возникло и растет то чувство, которое столь часто сбивает с праведной дороги мужчин и женщин.
Но сейчас в голосе Айслинн не было той затаенной нежности, которую он содержал в себе, обращенный к Калебу. В нем была сталь и злость. Калеб видел, она готова была разрыдаться. Конечно, она ведь была подругой Чэрити, это большой удар для нее. Женщинам можно прощать слабости сердца.
- Вы уже вернулись, миссис Бейкер? - спросил он.
Айслинн уезжала в Нью-Йорк по каким-то делам, связанным с родственниками мужа и оставленным ей наследством, вернуться она должна была только через месяц, а уехала дней семь назад.
- Моя встреча с Бейкерами отменилась, - сказала она как можно более нейтрально, но глаза ее были влажными, полными слез боли. - На подъезде к городу, я увидела дым костра и побежала сюда. Честно говоря, я думала, что увижу пожар, но не беззаконие.
- Беззаконие? Вы, миссис Бейкер, полагаете, что ваша подруга была казнена по ошибке? Ошибки быть не могло, она...