- Загнать духа? - спросил Артем. - То есть, вы ведьма? Правда? Серьезно? Настоящая?
Она не улыбнулась, ее грустные глаза смотрели внимательно. Некоторое время она молчала, а потом печальным, монотонным голосом спросила:
- Ты ведь не очень умный, да?
И тогда Артем вдруг затараторил ровно так, как бабушка, преподаватель, между прочим, говорила ему никогда не делать:
- Возьмите меня, пожалуйста, в обучение! Я всегда об этом мечтал! Я буду самым лучшим вашим учеником, честное слово! Пожалуйста, только не оставляйте меня в нормальной жизни, если уж вы правда ведьма! Я прервал ваше дело, но я могу научиться загонять духов тоже, и загнать для вас столько духов, сколько...
- Ты хотя бы знаешь, что такое дух? Сома или пневма?
Артем пожал плечами, смущенный неожиданным вопросом.
- А зачем их загонять знаешь?
- Ну, чтобы не бродили тут.
Она, издав грустный, спокойный вздох, посмотрела вдруг на луну, словно советуясь с ней о чем-то важном.
- Мое имя Ливия, - сказала она, наконец, будто бы и не совсем к Артему обращаясь.
***
Его обычный завтрак - горячий, очень сладкий чай и бутерброды с маслом. Прабабушка часто рассказывала, как во время войны ей все время хотелось масла, оттого Артем и полюбил его. Решил съедать за все недоеденное когда-то прабабушкой. Прабабушка умерла, когда Артему было пятнадцать, а привычка осталась до сих пор.
Бабушка говорит:
- В университет не опаздываешь еще?
- Нет, бабуль, - говорит Артем.
- Ну, смотри, давай.
Из ванной доносится раздражающий шум маминого фена. Мама обожает укладывать волосы, процесс этот доставляет ей удовольствие сам по себе. Она говорит, что он скульптурный, и Артем шутит, что ей нужно бросать работу инженера и идти вырубать из камня грядущих Давидов.
- Ты что мрачный такой? - спрашивает бабушка.
- Ничего я не мрачный.
Бабушка роется в кармане халата, вытаскивает шарик от его пирсинга на языке.
- Нашла, когда под кроватью убиралась, - говорит она важно. - Могла бы выбросить, но я против любой зашоренности. Носи на здоровье.
- Сначала продезинфицирую, - говорит Артем, катая пальцем сережку. - Спасибо.
- Ты все-таки какой-то мрачный, - говорит бабушка.
- Ну, прекрати.
В конце концов, обычный день, вот Артем доедает свой завтрак, и сейчас он уйдет. А вечером не вернется домой, пропадет без вести, пропадом пропадет. И больше мама и бабушка не увидят его никогда-никогда. Они об этом еще не знают, а вот Артем знает.
Прошло два года с тех пор, как Ливия сделала Артема колдуном и три года с тех пор, как они встретились. Про шрам на груди Артем выдумал целую историю о том, как он на даче у одногруппника поранился, как его зашивали в травмпункте города Воскресенска, но это была не единственная проблема.
Артем никогда больше не изменится. Все вокруг будут меняться, а он не будет. Ливия сказала, что ему придется уйти из дома, и что лучше сделать все раньше, чем позже. Артем и так тянул до последнего. До всех этих вопросов, про что ж ты не растешь, до замечаний о том, что он выглядит, как худющий мальчишка в свои двадцать один.
Надо было уходить из дома и пропасть навсегда. Доев свои бутерброды и допив чай, Артем сосредоточенно и долго, как никогда раньше, моет посуду. За столом курит и читает газету бабушка.
- Удачи в университете, Тема.
А Артем вдруг обнимает ее и целует в пухлую щеку.
- Я тебя люблю, бабушка, - говорит он. - Ты замечательная у меня.
- Прекрати, иначе я подумаю, что тебя подменили. Лучше бы ты дальше ершился.
Бабушка треплет его по волосам, а Артем идет попрощаться с мамой. Мама, закончив укладывать волосы, красит губы.
- Ма, я в универ, - говорит Артем.
- Давай, люблю тебя.
И когда Артем обнимает маму, она обнимает его в ответ одной рукой, другой продолжая краситься.
- И я тебя люблю очень сильно, - говорит Артем. - Мне с тобой повезло.
- Конечно, тебе со мной повезло, кто бы еще разрешил сыну учиться на музеолога?
- Не напоминай.
Подхватив сумку, Артем выходит, бросив последний взгляд на квартиру - трешку советской еще планировки, аккуратную и чистую бабушкиными стараниями, несмотря на большое количество пылесборников, появившихся в доме стараниями мамы.