Щипалина (поднимается с трудом на ноги, вскрикивает от боли). Ой!..
Рудакова. Может, сломала себе что-нибудь? Хорошо бы не тазобедренный сустав, в твоем возрасте хуже не придумаешь.
Щипалина. При чем тут возраст? И ты, между прочим, на четыре года меня старше.
Рудакова. То-то и не сигаю в окошко. Может, доктора позвать? На вокзале наверняка есть «скорая помощь». (Стучит в окно.) Земцов! Земцов! Доктора! Щипалина опять в историю попала!..
Щипалина. Какого еще доктора? Не надо, только засмеют… Просто ушиблась, надо растереть хорошенько и все.
Рудакова (с готовностью). Точно! Спиртом. У меня все с собой, айн момент. (Достает из рюкзака бутылку водки, ставит на столик). Как знала, что ты кости переломаешь. Раздевайся. Где растирать-то?
В дверях купе как из-под земли появляется проводник.
Проводник (о бутылке). Категорически! Увижу еще раз — ссажу! Чтоб и духу ее не было!
Щипалина (испуганно). Да это мы так… растирание. А вы что подумали?!
Проводник. Подождали бы хоть, пока тронемся. Скажи, нетерпеливые, прямо-таки подперло, видишь ли!.. (Громко на весь вагон.) До отправления три минуты, провожающих прошу освободить вагон! Попрошу провожающих! (Ушла к выходу.)
Щипалина. Зачем ты бутылку-то захватила? Опять, Вера, да? Опять?! Смотри, Вера!..
Рудакова. А посошок на дорожку? И вообще, мало ли. Например, у тебя вечно — настроение. Поправиться. Больно?
Щипалина. Ничего, пройдет. Понимаешь, туалет рядом…
Рудакова. Может, еще и туда тебя отвести? Конечно, с Веркой можно не церемониться, об нее хоть ноги вытирай, все пользуются…
Щипалина. Да никуда мне не надо! Просто я в окошко Земцову — мол, не нашел других рядом с уборной поселять?! Ну и рухнула…
Рудакова. Чего захотела! Дирекцию, местком, партком — он небось в эс-вэ! Не говоря уж о «мадам», это уж само собой! «мадам», это уж само собой!
Щипалина. Не завидуй! Вечно ты всем завидуешь!
Рудакова. Это я, что ли, из-за какого-то паршивого санузла в окно, как на амбразуру поперла? Тебе бы только кого-нибудь оговорить, кашей не корми! Хоть первую подругу. Рюмки-то у тебя есть?
Щипалина. Зачем мне? З
Рудакова. Не мужики, из граненых. (Достала из рюкзака дорожные пластмассовые рюмки.)
Щипалина. Сказано тебе, до отправления запрещено.
Рудакова. Принципиальная…
К двери купе подходит Гаранина. В руках у нее ничего, кроме большой дорожной сумки.
Гаранина. Чей это чемодан? Не пройти.
Рудакова (поспешно ставит бутылку на верхнюю полку). Этого еще не хватало!
Щипалина. Чего ты испугалась?
Рудакова. Теперь до Москвы — сухой закон.
Щипалина (выглянула из купе). А-а… Нина Владимировна! С нами? А мы думали вы в эс-вэ… (Убрала свой чемодан в купе). Милости просим.
Гаранина (входя). Земцов наш что-то нахимичил с билетами… И Вера здесь!
Щипалина. Сейчас мы мигом уберем все под полки, устроимся замечательно.
Гаранина. А четвертый кто?
Рудакова. Да уж Земцов нам кого-нибудь подсунет, можете не сомневаться. (Они укладывают вещи под нижние полки). У вас небось нижнее?
Гаранина. Не знаю.
Рудакова. Да уж этот подхалим не ошибется, кому что. У меня-то, само собой, верхнее, со мной можно по-простому.
Гаранина (проверила свой билет). Ты угадала.
Рудакова (агрессивно). Придется вам его жене уступить. Целы ли у нее ребра, еще не известно. А уж про сотрясение мозга и говорить нечего.
Гаранина. Ужас какой!
Рудакова. Из окна выпала и бряк на пол. Хорошо ее год кошачий, на вс четыре лапы приземлилась.
Гаранина. Как это тебя угораздило, Женечка?
Рудакова. А падать много ума не надо.
Голос диктора по радио: «Граждане пассажиры, скорый поезд Харьков — Москва отправляется со второго пути. Провожающих просят выйти из вагонов. Повторяю, скорый поезд Харьков — Москва отправляется со второго пути…» Марш. Поезд дернулся, бутылка упала с верхней полки.
Рудакова (подхватила ее на лету; Гараниной). Растирание для Жени. Как в воду глядела, что она откуда-нибудь свалится.