Кто-то позвонил. Наташа оставила книги и выбежала в переднюю, чтобы открыть дверь. Через минуту оттуда донесся ее радостный возглас:
— Дядя Олег!
Марина — как сидела за машинкой в вылинявшем халате и в стоптанных тапочках — вышла в прихожую. У двери, снимая шляпу, стоял Олег. Одет уже по-столичному: модный плащ, светлый костюм в клеточку, лакированные туфли. Значит, приехал раньше.
— Здравствуй, Марина!
— Здравствуй, Олег!
Они улыбались, не в силах скрыть свою радость. Олег, снимая плащ, рассказывал. Приехал он два дня назад. Позвонил утром — молчание. Вспомнил, что Марина теперь работает. Пришлось побеспокоить Глеба. У него остановился и жил эти дни.
— Кстати, просил передать вам привет, — добавил Колотов.
— Не нужен нам его привет! — в запальчивости отвечала Марина. — Мы тебя и без маковеевских приветов принимаем.
— Я на секунду. — Но все-таки он прошел на кухню и выпил стакан чаю. — «Стрелой» еду в Ленинград. Проведать сестру. Через недельку проездом на юг заскочу.
Когда Олег приехал через неделю, Наташи уже не было дома — Марина отвезла ее на дачу. Олег с вокзала позвонил Марине на работу. Договорились встретиться у станции метро «Красносельская».
Еще издали Марина увидела Олега. Он стоял с букетом цветов. Было очень много народу; солнце пригревало по-летнему, и дышалось легко, как в молодости. Она окликнула его. Олег подбежал к ней, театрально преклонив колено, поцеловал ее руку и протянул цветы. Марина приняла его игру и, как подобает даме, сделала реверанс. И оба рассмеялись. Олег взял ее под руку, и они пошли пешком. Они вернулись на Ленинградский вокзал; взяли из камеры хранения Олеговы вещи и на такси приехали домой. Пока Марина переодевалась, Олег распаковал свой чемодан. Он был очень предусмотрителен. В чемодане оказались вино, копчености, консервы, набор дорогих конфет. Кое-что нашлось и у Марины, и теперь все это они выставили на стол в гостиной.
Марина, помолодевшая и радостно возбужденная, хлопотала возле стола, а Олег сидел на диване, курил.
— В тот раз спешил, не успел рассказать. Был на новой квартире у Глеба. Квартира шикарная! — Олег перестал дымить. — Три комнаты. Лоджия. Полы покрыты лаком. Прошел я бочком-бочком, посидели с ним на кухне да скорее в мастерскую. Видел тещу, истинная фурия.
— Небось пустил слезу — дали квартиру-то!
— Говорит, что кооперативная, на свои кровные денежки.
— На те, что у дочери родной отнял.
Олег промолчал.
Марина поспешила переменить разговор.
— Ладно, хватит о нем! — Она поставила на стол сковороду с яичницей. — Садись, Олег.
Сели друг против друга. Олег наполнил вином рюмки. Чокнулись просто так, без тоста. Выпили, не спеша ели, и было как-то очень хорошо. Олег чудил, рассказывал про север, про то, как моют золото, про тундровые дороги.
— Зиму возим грузы, — рассказывал он. — А летом на месте дорог болота, не пройти и не проехать. Делать нечего, дают всем нам отпуск. Разлетаемся, как птахи божьи, по злачным местам, чтобы прокутить деньги, заработанные за зиму.
— А скучно так, наверно, кутить и зарабатывать, зарабатывать и кутить? — озабоченно спросила Марина.
— Ну что ты! — удивился Олег. — Наоборот, скучно таким людям, как Глеб. Еще не нарисовав картины, он уже считает: сколько получит за нее да на что эти деньги потратит. А я не люблю считать. Я живу по одному закону — ни в чем себе не отказывать! Иногда зимой в пути заглохнет мотор. Морозище. Ветер. Разведешь костер, поджидая попутчика. Думаешь, все, крышка! Последнюю зиму кручу баранку. А съездишь в отпуск, отдохнешь, и опять на север тянет. Там азарт, свобода.
— Это пока молод.
— Возможно.
Они засиделись до полуночи.
Убравшись, Марина пошла к себе, в большую комнату. Олег уже спал в маленькой, Наташиной, на тахте. Не помнит она, долго ль спала или просто забылась на какое-то время, но только вдруг почувствовала, что кто-то сидит у нее на постели. Открыла глаза. Олег! Сидит рядом, с краю тахты, смотрит на нее.
— Ты чего? — испуганно прошептала она.
— Хорошая ты… — Он приподнял ее голову с подушки и поцеловал в губы.
Марина вздрогнула, съежилась вся не то с испугу, не то от неожиданности. Олег, видимо, надеялся, что она как-то ответит на его порыв: обнимет или хотя бы откинет край одеяла. Но Марина еще не пришла в себя спросонья. Олег тоже не проявил решительности: он пробурчал что-то, извиняясь, и ушел к себе.