Боровой
В 1998 году государство взяло на себя обязательства, одолжив на рынке деньги, государственные казначейские обязательства. Параллельно с займом денег на рынке платило по этим деньгам проценты, не возвращая деньги. Проценты росли, государство уже не могло платить даже и проценты и в какой-то момент отказалось от своих обязательств. Начался кризис. Сегодня нет государственных казначейских обязательств, по которым государство откажется. Государству придется отказаться от многих обязательств, когда начнется кризис, от помощи пенсионерам, от обязательств перед военными, перед бюджетниками, но государственных казначейских обязательств нет. Тем не менее, есть предкризисная ситуация. Связана она с тем, что поток нефтедолларов приучил нас к жизни на уровне сегодняшнего бюджета. На тот момент, когда эти нефтедоллары сокращаются, бюджет тоже сокращается, и начинается кризис. Это очень серьезный экономический кризис, который покажет, что в России нет экономики. В мировом разделении труда Германия занимает соответствующее место — она производит автомобили. Польша производит продукты питания. Голландия производит тюльпаны. Греция и Италия производят оливки, оливковое масло.
Новодворская
А у нас есть труба. А и Б сидели на трубе.
Боровой
А Россия не производит ничего, кроме энергоресурсов. В тот момент, когда эти энергоресурсы не нужны рынку, когда начинается кризис, когда предприятия останавливаются, оказывается, что России нечего предложить на этот рынок. И нет никаких поступлений. И начинается если не голод, то «тощие годы».
Новодворская
А запасов, за неимением Иосифа, который был бы первым министром египетского фараона, то есть Путина с Медведевым, не сделали.
Боровой
Запасы есть. Но все экономисты, включая Гайдара, оценивают эти запасы как то, что будет истрачено не в течение следующих…
Новодворская
Семи тощих лет?
Боровой
…А в течение нескольких дней. Так много обязательств. Так много по этим обязательствам нужно платить. То есть их, строго говоря, нет, этих запасов на тощие годы. Начинается такое очистительное действие кризиса, когда государству и каждому из граждан, для того чтобы выжить, нужно научиться не паразитировать на этом потоке нефтедолларов, а научиться что-то производить, что-то делать. А государству надо позволить гражданам это что-то делать. Потому что в сегодняшних условиях это одна из главных проблем — государство не позволяет гражданам заниматься свободным предпринимательством.
Новодворская
А если они занимаются, они потом вынуждены учиться на швею-мотористку в Краснокаменске.
Боровой
Да. И если государство откажется и сохранит эту ситуацию запрета свободной предпринимательской деятельности, то выхода из кризиса не будет. Это может произойти революционным путем, то есть свободные лавочники и ремесленники отстранят от власти этих чекистов и сами себе разрешат предпринимательскую деятельность. Либо голод, либо 33-й год. Такая довольно сложная ситуация. И еще одна вещь. Дефолт 98-го — это отказ государства по выплате двадцати миллиардов долларов, а сегодняшний удар, то есть стоимость этого удара — несколько триллионов долларов в течение года. То есть соотношение 1 к 100 примерно. Сила удара 1998 года и 2008 года.
Новодворская
Круто! Мне одна маленькая птичка прощебетала, что наши родные чекисты со своими корпорациями набрали кредиты, а теперь неизвестно, как они будут их возвращать, и что, похоже, они сейчас выводят деньги (в данный момент, в ноябре 2008 года) с рынка, скупают доллары и выводят их в офшоры.
Боровой
Ну, офшоры тоже находятся в зоне свободной предпринимательской деятельности. Самое главное, это зоны, где соблюдаются законы. Это нас не особенно волнует, что у них есть возможность украсть деньги на свободном рынке. Такой возможности нет. То есть эти деньги будут найдены, будут возвращены владельцу. Они могут украсть только собственность на территории России и граждан на территории России. А украсть что-то на свободном рынке нельзя — у них нет такой возможности.
Новодворская
Меня лично во всех этих приключениях рубля в 1998 году поразило то (поскольку я не являюсь глубоким экономом, в отличие от отца «Евгения Онегина»), что государство в лице Ельцина не проводило правильную финансовую политику исключительно из страха опозориться перед миром и страной, хотя надо было девальвировать рубль. Это было неизбежно, и Гайдар подавал докладные записки, которые, как всегда, никто не читал. О том, что будет дефолт и что рубль ухнет вниз, в пропасть, знали ведущие экономисты и знал Гайдар, но он не мог достучаться до Ельцина. То есть в 1998 году он уже не мог к нему попасть, а те, кто мог попасть, например, Кириенко, боялись огорчить Ельцина и сказать, что надо девальвировать рубль. Поэтому он тогда и упал за 30, потому что его не девальвировали вовремя.