— Нужно, не теряя времени, написать такой меморандум, чтобы Чемберлен не мог его ни принять, ни отвергнуть. Мы обвиним англичан в проволочках и войдем в Карлсбад.
Появились Геринг с морковным соком и Риббентроп с толстой папкой, куда собирал все, относящееся к изменению чешских границ.
Гитлер жадно выпил большую чашку сока и глубоко вздохнул, словно действительно почувствовал живительный прилив сил.
«Неужели эта безвкусная жижа так действует?» — изумился Геринг, с некоторых пор чувствовавший симптомы переутомления, особенно после обильных трапез и большой охоты.
Незапланированное совещание повел Гесс.
— Что мы хотим? Вот конкретный вопрос, который следует обсудить спокойно, тихо, глядя на вещи трезвыми глазами.
— Совершенно верно, — быстро отозвался Геринг. — Прежде всего нужно указать, что территория должна быть передана вместе с материальными ценностями, размещенными на ней, притом без повреждений и ущерба, в рабочем состоянии.
— Это невыполнимое требование, Герман, — попытался одернуть его Гесс. — Посудите сами… Как это, оставить все? Это, между прочим, уже не территориальные претензии, а имущественные. Мы с вами не в земельном суде.
— Тогда зачем нам вообще Судеты? Конечно, там уголь, руда, радий, но что с того, если мы получим пустые штреки и исковерканное шахтное оборудование? — возмущенно размахивая руками, запротестовал Геринг. — Текстильная, стекольная промышленность, нам что, потом локти кусать? Или, может быть, тащить туда свои станки? Вы думаете, что станет с четырехлетним планом? Конечно, это же я отвечаю за его выполнение! Мне и думать! Да и потом, в указанные сроки чехи все равно не смогут демонтировать оборудование практически всей своей промышленности — кто же виноват, что они расположили ее именно в Судетах? Фактически им придется оставлять его и так, но лучше, если это будет документально оговорено.
— Верно, — поддержал Геринга Риббентроп, — то, что зафиксировано в документе, менее спорно, нежели… — он не мог найти слово и замолчал.
— Так и запишите, Риббентроп, — согласно кивнул Гитлер, — как указывает Геринг…
— Передача германским властям, — начал Геринг диктовать взявшему ручку Риббентропу, — в целости и без повреждений находящихся на отходящих к Германии территориях всех промышленных предприятий, военных сооружений, сырья, товаров, скота… что еще можно включить в перечень? — обернулся Геринг к Гессу.
— Подвижной состав, — насмешливо бросил Гесс, но Геринг уже подхватил его слова:
— …скота, подвижного состава железнодорожного и автомобильного транспорта…
— На чем же чехи смогут уехать из наших новых районов? — опять язвительно спросил Гесс. — Вы забираете скот, значит, и лошадей тоже.
— А на чем хотят, — отмахнулся Геринг. — А вы, Риббентроп, не забудьте указать военные сооружения, нам они тоже пригодятся.
— В таком случае пишите так: под контролем международной комиссии, — быстро заговорил Гитлер, — под контролем международной арбитражной комиссии провести во всех, слышите, Риббентроп, во всех районах Чехословакии плебисцит с целью выяснения желания населения относительно будущей государственной принадлежности. Что вы смотрите на меня, как на привидение? Так мы получим всю страну! Почему нельзя использовать эту возможность? Плебисцит, в котором каждый гражданин выскажется, в каком государстве хочет жить. В Чехии полно безработных, они будут счастливы стать гражданами рейха, где проблема занятости решена с большим избытком рабочих мест!
— Гениально, мой фюрер! — воскликнул Геринг.
Гесс только тяжело вздохнул.
— Вообще-то этот план, — с осторожной недоверчивостью заметил Риббентроп, — идет куда дальше берхтесгаденских требований. Как бы нам не прогадать.
— Мы только выиграем! — казалось, Гитлер совсем оправился.
Риббентроп порылся в своих бумагах и медленно произнес:
— Я, конечно, должен оговорить несколько частностей. Боюсь, наши контрагенты, — Гесс усмехнулся, никак не может этот виноторговец отделаться от торгашеского жаргона, — могут указать нам, что мы, — Риббентроп положил перед собой копию англо-французского плана, — пошли дальше наших требований. Мы же сами согласились на обмен населением в соответствии с пожеланием граждан. Значит, требование плебисцита будет явным противоречием.
— Риббентроп, у вас правая рука не знает, что делает левая. Вы только что записали пункт о плебисците. Зачем обмениваться гражданами, если они сами выразят желание принять то или иное гражданство?