– Ай, папа, мне больно!
– Так тебе и надо. – Андреа показала брату язык.
– Андреа! – Анника укоризненно посмотрела на дочь, и та обиженно надулась.
Том отпустил руку сынишки, и Микаэль принялся ковырять еду.
– Не хочу больше.
– Но ты же еще ничего не съел, – сказала Андреа, глядя в его тарелку, по которой были размазаны жалкие остатки картофельной котлеты.
– Нет, съел. Я съел бекон. И хочу еще бекона.
– Ты получишь еще кусок, но только если доешь картошку, хорошо?
– Хорошо. – Микаэль просиял, получив обещанный кусок бекона, и несколько мгновений прошло в тишине.
– Мам, а почему свистел строитель?
– Я не знаю, Андреа.
– Я тоже умею свистеть. – Микаэль вытянул губы дудочкой и дунул, так что кусочки бекона вылетели изо рта на стол.
– Наверное, строитель решил, что наша мама красивая, – улыбнулся Том и подмигнул Аннике. Он, видимо, думал, что удачно пошутил.
Анника почувствовала себя задетой:
– Это что, так странно?
– Нет, что ты. – Том понял свою ошибку.
– И я считаю, что мама красивая.
– Спасибо, Микаэль.
– И я, – поддержала Андреа.
Анника погладила ее по волосам:
– Очень мило с твоей стороны.
– Папа, а ты так не думаешь?
– Конечно же я считаю, что мама у нас самая красивая в мире.
– Неправда, – немного устало возразила Анника.
– Правда-правда.
– Нет. Ты не считаешь, что я самая красивая в мире.
– А вот и считаю.
– Красивее Умы Турман и Мишель Пфайфер?
– Если бы мне предложили выбирать из вас троих, я выбрал бы тебя.
Анника вздохнула. Она собралась было сказать Тому, что он городит ерунду, и попросить его замолчать, но ее опередил Микаэль:
– Я все съел, можно я выйду из-за стола?
Он уже сполз со стула на пол. Анника взглянула на тарелку: та, конечно, опустела, но лишь потому, что картошка оказалась на столе.
– Да, можешь идти, – вздохнув, ответила Анника. – Вымой руки, прежде чем усядешься перед телевизором. И рот!
Но Микаэль уже не слушал – он побежал в гостиную и включил там телевизор. У Анники не было сил пререкаться. Да и диван там грязный, капля брусничного варенья на обивке мало что изменит.
– Я тоже все доела.
– Хорошо, поставь тарелку в мойку.
Андреа слезла со стула и собрала свою посуду. А потом тоже убежала из кухни к телевизору. Том и Анника остались одни.
– Я действительно считаю, что ты красивая. Что-то не так?
– Нет-нет, что ты.
– И что же там было с тем строителем?
– Да ну, пустяки.
– Но ты же начала рассказывать, значит, есть о чем.
– Я проходила мимо стройки, и один из парней свистнул мне вслед. Вот и все. – На мгновение Анника умолкла. Из гостиной послышалась знакомая заставка передачи, стало быть, на ближайший час можно расслабиться. – Строитель. Это же так банально. Они свистят в спину всем, кто мимо идет. Это же часть их работы.
– По-моему, ты преувеличиваешь. – Том начал убирать со стола посуду.
Анника не нашлась что ответить. Тема исчерпана, и добавить нечего, так что она просто сидела молча и смотрела, как Том смывает остатки еды и следы варенья с тарелок. И вдруг ей в голову пришла мысль. Некое умозаключение, которое целый день ускользало от нее, и это почему-то сильно раздражало. Анника поймала взгляд Тома.
– А знаешь, что грустно? – тихо спросила она.
Том оторвался от посуды.
– Что?
– Что мне это польстило.
Том вопросительно посмотрел на Аннику.
– Видишь ли, он, вероятно, свистнул бы вслед любому двигающемуся мимо теплокровному существу. И все-таки я обрадовалась. Какое-то убожество.
– Не понимаю, о чем ты…
Анника пожалела, что начала этот разговор. Невозможно объяснять, как давно никто не смотрел на тебя таким взглядом, оценивая и одобряя твою внешность.
– Тут нечего понимать. Мне не надо было рассказывать эту историю, ничего интересного. Просто пришла в голову такая мысль, и все.
– Мне интересно все, о чем ты думаешь.
– Ладно, теперь ты в курсе.
Том вздохнул и принялся ставить в посудомоечную машину ополоснутые тарелки. Ответ его не удовлетворил, но Анника больше ничего не сказала. Да и как объяснишь то, чего сама толком не понимаешь? Ей польстила хулиганская выходка. А несколько лет назад разозлила бы. Ей свистят, как собачонке, это же унизительно. Так что же изменилось за эти годы?
А кое-что, пожалуй, поразило еще больше. Та реакция, которую вызвал у нее парень в каске и с обнаженным торсом. Банальная картинка из какого-нибудь календаря. Но Анника покраснела, опустила голову и ускорила шаг. И поймала себя на одной мысли. Что он выглядит сексуально. Совершенно рефлекторная мысль.