Хотя, стоп! Откуда я могу знать, что ударили его именно по голове? Я вообще ничего о нём не знаю, и если меня спросят – я должна изобразить гримасу на подобии: «Какой ужас!»
Это я, собственно говоря, и сделала, когда получила от них ожидаемую информацию.
-Какой труп? – я как могла изображала удивление.
-Вот этот. Не узнаёте его?
На это я делала вид, будто внимательно вглядываюсь в фото на экране смартфона старшего лейтенанта. Конечно, я узнала этого хряка, но виду подавать было нельзя.
-Нет. Не узнаю.
-Посмотрите повнимательнее. Он до этого был в вашем кафе.
-В нашем кафе много кто бывает. Не могу ж я всех запомнить.
-Вы уверены? Дело в том, что у вас с ним, как говорят свидетели, был конфликт. – Лисовой всё ещё держал смартфон передо мной.
-Ааа, да. Теперь припоминаю. Да, был у нас этот кадр. – после этих слов полицейский наконец спрятал гаджет в карман.
-Как это произошло?
-Простите. Просто за смену иногда столько таких как он попадается, что всех и не упомнишь. Да как произошло? Никак. Как обычно. Нажрался и стал приставать, пока Арсен не прибежал. А кто это его так? Где вы его нашли?
Я искренне надеюсь, что играю убедительно. Пока что, вроде бы, никак себя не скомпрометировала, но кто знает, что покажется подозрительным этим ищёйкам.
-В эльфаторе возле вашего кафе. Поэтому, собственно, мы и пришли к вам. Плюс я вспомнил, как вы планировали заступать на смену в эту ночь, ну, а дальше, сами знаете.
-Возле кафе? Кошмар. Только вот я вам ничем помочь не смогу. Я всю ночь не выходила на улицу, потому, ничего не видела.
-Расскажите, что вы делали после его ухода?
-Я? – снова актриса изображала удивление. – Да ничего особенного, вроде бы. Работала. Протирала столы, приносила заказы. Что ещё может делать официантка в баре?
-Скажите, а к вам не заходил никто подозрительный? Может, заметили кого.
-Нет. Может и заходил, но я не заметила. К нам разный народ заходит. Если так вглядываться в каждого, то кого там только не встретишь. А в целом, они все мне на одно лицо. Даже этого, как видите, я не сразу узнала.
После этого его вопроса, честно признаться, я задумалась. А ведь заходил же Толик. Он, конечно, не похож на уголовника. Даже наоборот, довольно симпатичный. Но, как-то странно он зашёл. Сколько лет не появлялся, а тут случайно заметил меня в окне и решил навестить. Но о нём я им рассказывать не буду. Сама проверю и попытаюсь вывести на чистую воду.
-Интересно получается, Екатерина. Уже вторая смерть вокруг вас. – как бы невзначай промолвила Кира Валентиновна.
-Это вы к чему? – настороженно спросила я. – Что вы хотите этим сказать?
-Я ничего не хочу сказать. Просто констатирую факт.
На последнем слове она снова обожгла меня своими янтарными глазами.
-Я никого не убивала! – мне надумалось изобразить абсолютную наивность.
-Никто сейчас и не сказал, что вы кого-то убивали. – оправдался помощник следовательницы.
На этой ноте я решила, что мне лучше замолчать, чтоб не взболтнуть чего-нибудь лишнего. Голова снова разболелась. Плюс, в ней стали проноситься неприятные воспоминания из прошлого.
-Что с вами? – из вежливости спросил Лисовой, заметив, как я взялась рукой за лоб.
-Голова. – пожаловалась я, присев на диван.
По вискам словно били молотом. Плюс, затылок немел.
-У вас есть обезболивающее? – поинтересовалась следовательница.
-Нет. Нужно сходить в аптеку.
-Вот. Возьмите. – она протянула мне блистер с ибупрофеном. – У самой частые головные боли. Берите.
Я взяла таблетку на ладонь и проследовала на кухню, дабы набрать в стакан воды. Правоохранители остались ждать в гостиной. Ах, как же раскалывалась башка. Эти боли мучают меня с детства. Но, поскольку, моей маме было всегда на меня наплевать, то к врачу мы никогда не обращались. Мать сама меня лечила. Но не медикаментозно. По-народному. Она говорила, что все эти лекарства – отрава и химия, поэтому во время головной боли прикладывала к моему лбу мокрую тряпочку. Помогало через раз. Если быть точнее, через раз так пятый, а то и десятый. В старших классах я уже покупала втайне от неё парацетамол, чтоб бороться с этими болями. Она тогда ещё говорила: «Видишь! А ты спорила, что мои примочки не помогают.» Я на это лишь кивала. Господи, какое же никчёмное у меня было детство.