Михайлова перевела взгляд на винный бокал, стоявший на журнальном столике.
-Значит, он убил вашу подругу, а к вам не прикасался? И ничего не сказав, просто взял и ушёл? – уточнила следовательница эту историю, в которую я бы на её месте также не поверила.
-Меня это тоже удивило. – согласилась с её подозрением я.
-А как фамилия Алёны? И где она жила?
-Самойлова. А где жила? Уххх. Сейчас.
И тут мне пришло в голову, что за все годы нашей дружбы я даже не узнала адрес проживания своей лучшей подруги. Я не помню, чтоб приходила к ней в гости. Я даже ни разу не видела её родителей.
Но это и не удивительно, ибо к себе я её тоже не приглашала и не рассказывала о ней маме. Может быть, поэтому мы так мало друг о друге знаем.
-Подождите, вы сказали, Самойлова?
-Да.
-Понятно. Поэтому вы были лучшими подругами? – вопросил Лисовой, однако я не поняла, что он имеет в виду.
Глава 7
В тот день прошла примерно неделя с момента нашей последней встречи с Михайловой. И вот однажды во вторник за мной приехала полицейская машина. Сотрудники попросили проехать с ними. Я списала это на то, что новый телефон я так и не купила, и потому следовательница решила связаться со мной в такой вот способ.
По прибытии в Шевченковское РУВД меня провели в кабинет, в котором на тот момент находилось трое: капитан Михайлова, Лисовой и ещё какой-то мужчина, которого я видела впервые.
-Добрый день, Екатерина, присаживайтесь! – пригласила меня за стол Кира Валентиновна.
-Есть какие-то новости?
-Разумеется. Поэтому вы, собственно говоря, и здесь.
Мне становилось не по себе от тона, с которым полицейская со мной разговаривала.
Она достала с ящика полиэтиленовый пакет, в котором лежал нож с засохшими следами крови. Без объяснений я поняла, что это тот самый, которым убили дядю Вову.
-Нашли? Ну, слава Богу.
Полицейские лишь переглянулись, после чего устремили взор на сидевшего рядом мужика.
-Я хочу вас, Екатерина, познакомить с Петром Новиковым. Это лечащий врач вашей покойной матери.
-В каком смысле? – удивилась я. – Рак у мамы лечил совсем другой доктор. И это была женщина.
-Мы сейчас говорим не о раке. – перебила меня Михайлова.
-А о чём?
Копы замолчали, и разговор начал Пётр.
-Ваша мать страдала от диссоциативного расстройства идентичности – нечастое, но всё же случающееся психическое заболевание, и потому наблюдалась в нашей психиатрической больнице.
Ну, то, что мама была больной на голову, я знала, но то, что лечилась в дурке – для меня это было новостью.
-А при чём здесь это? – я не совсем поняла, к чему здесь моя мать. – И что значит это ваше дистиллированное, или как его там, расстройство?
-Видите ли, вашу мать к нам направил в своё время ваш отец. Он жаловался, что у неё случаются приступы агрессии, однако при диагностике мы не обнаруживали никаких склонностей к внезапным вспышкам ненависти. К тому же, она утверждала, что к вам приходил какой-то мужчина и бил её мужа. Однако в один день всё стало на свои места. Вашу мать буквально подменили. Она начала бросаться на врачей, при том, наносила удары с такой жестокостью, словно желала смерти оппоненту. Но потом она не помнила, как делала это. За то говорила, что это была не она, а этот человек. По её словам, он пытался защитить её от нас.
-Понятно. Очередная сказка про раздвоение личности.
-Она ведь била вас в детстве? Правда? – он снял очки с носа-картошки и вопрошающе взглянул на меня.
-К чему вы ведёте? Вы считаете, что я тоже шизик, как моя мама и это я убила всех этих людей? По-вашему, у меня раздвоение личности? – я была в панике.
Что это за клоун и где они его откопали? Это они таким образом хотят закрыть дело, повесив всё на меня?
-Я пошла!
-Сидите! – скомандовала Михайлова, и внезапно у двери нарисовался широкоплечий полицейский в форме.
-Я не сказал, что у вас раздвоение личности. Дослушайте, пожалуйста, до конца. – продолжил доктор.
Я повернулась и уселась на неудобный табурет, скрестив на груди руки.
-У вас выдалось несладкое детство. Мать постоянно била вас, хотела она того или нет, и от этого вы росли замкнутым и одиноким ребёнком. Потому и придумали себе воображаемых друзей, таких как Алёна.
-Что? В каком смысле воображаемых?
-Мы поговорили с директором школы, в которой вы учились. – вмешался Михаил. – В вашем классе не было никакой Алёны, а единственная Самойлова, которая была у вас – это вы, Екатерина Станиславовна Самойлова. Потому я и удивился, когда вы сказали, что у подруги такая же фамилия как и у вас.