Для Трейси
ВТОРНИК, 17 МАРТА
, 19:58
Я думал, все умерли.
Я был неправ.
Офисы адвокатской конторы «Харланд и Синтон» занимали тридцать седьмой этаж здания Лайтнер. Это была круглосуточная юридическая фирма, одна из крупнейших в Нью-Йорке. Обычно свет горит круглосуточно, но злоумышленники отключили электричество две минуты назад, а может, и раньше. У меня болела спина, и во рту чувствовался привкус крови, смешивавшийся с запахом жженой кислоты, исходившим от стреляных гильз, дребезжащих по ковру. Полная луна освещала призрачные струйки дыма, которые, казалось, поднимались с пола и испарялись, едва я их замечал. Мое левое ухо казалось наполненным водой, но я понимал, что меня просто оглушили выстрелы. В правой руке я держал пустой табельный «Глок-19»; последний патрон лежал в теле мертвеца у моих ног. Его ноги упали на живот лежавшего рядом трупа, и в какой-то момент я заметил, что тела на полу конференц-зала словно тянулись друг к другу. Я не смотрел на каждого из них; я не мог заставить себя взглянуть на их мертвые лица.
Дыхание вырывалось короткими рывками, которым приходилось бороться с адреналином, грозившим раздавить грудь. Прохладный ветер из разбитого окна позади меня начал сушить пот на затылке.
Цифровые часы на стене показали 20:00, когда я увидел своего убийцу.
Я не видел ни лица, ни даже тела; это была тень, прячущаяся в тёмном углу конференц-зала. Зелёные, белые и золотые вспышки фейерверка…прорвавшись над Таймс-сквер, он послал в комнату узоры света под странными углами, которые на мгновение осветили небольшой пистолет, который держала, казалось бы, бестелесная рука в перчатке. В этой руке был Ruger LCP. Хотя я не мог разглядеть лица, пистолет многое мне рассказал. Он вмещает шесть девятимиллиметровых патронов. Он помещается в ладонь и весит меньше хорошего стейка. Хотя это эффективное оружие, ему не хватает останавливающей силы полноразмерного пистолета. Единственная причина, по которой кто-либо использовал бы такое оружие, — это замаскировать тот факт, что они вообще носят его. Этот маленький пистолет — популярный запасной вариант для большинства правоохранительных органов; он достаточно мал, чтобы поместиться в компактной сумочке; его можно легко спрятать в кармане сшитого на заказ костюма, не портя при этом линию пиджака.
На ум пришли три варианта.
Три возможных стрелка.
Никакой возможности убедить кого-либо из них бросить оружие нет.
Учитывая последние два дня, что я провёл в суде, у всех троих была веская причина убить меня. У меня была догадка, какая именно, но сейчас это почему-то не имело значения.
Четырнадцать лет назад я перестал быть мошенником. Из Эдди Флинна-афериста я превратился в Эдди Флинна-адвоката. И навыки, приобретенные мной на улице, с легкостью пригодились в суде. Вместо того чтобы обманывать боссов, букмекеров, страховые компании и наркоторговцев, я теперь вел свою профессию, выступая против судей и присяжных. Но я никогда не обманывал клиентов. До недавнего времени.
Ствол «Ругера» был направлен мне в грудь.
Этот последний обман стоил мне жизни.
Я закрыл глаза, ощущая странное спокойствие. Всё должно было произойти не так. Почему-то этот последний глоток воздуха был каким-то неправильным. Словно меня обманули. И всё же я наполнил лёгкие дымом с металлическим привкусом, который ещё долго держался после выстрела.
Я не слышал выстрела, не видел ни дульной вспышки, ни отдачи. Я лишь почувствовал, как пуля вонзилась в мою плоть. Этот смертельный выстрел стал неизбежным с того самого момента, как я заключил сделку. Как я здесь оказался? – подумал я.
Какая сделка заставила меня принять пулю?
Как и всё, всё началось с малого. Всё началось сорок восемь часов назад с зубочистки и монеты в десять центов.
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 15 МАРТА
48 часов до прививки
Мой ключ вошел в замок.
Я замер.
Что-то было не так.
Входная дверь из красного дерева в четырёхэтажное здание из песчаника, где размещались пять офисов, включая мою юридическую практику, которой я владел один, выглядела как любая другая дверь в этом конце Западной Сорок шестой улицы. Район представлял собой смесь баров, лапшичных, элитных ресторанов, бухгалтерских контор и частных медицинских кабинетов, и каждый из них становился всё более изысканным по мере приближения к Бродвею. Филёнчатая входная дверь моего дома была выкрашена в синий цвет около месяца назад. На обратной стороне двери красовалась вырезанная вручную стальная пластина — небольшой сюрприз для тех, кто решил, что сможет выбить одну из панелей и открыть дверь изнутри.