Оглядывая всё это, Коди проверял, что нигде не оставил пыли. В комнате было довольно светло. Окно на кухне выглядывало на маленький садик и небольшой переулок за ним, а второе окно в гостиной на довольно просторную улицу. Коди замер на несколько секунд. За лёгкими полупрозрачными светлыми шторами, полностью закрывающие собой слегка мутноватое стекло, виднелись волнообразное белое движение, которое парень никогда раньше не видел. Медленно подойдя к ткани, Коди отодвинул её в сторону и перед его глазами предстал великолепный белоснежный мир.
Авантюрист никогда не видел снег. В Интре он не выпадает. Когда он был совсем мальчишкой, лет пяти, зимой случились сильные заморозки. Тот единственный раз, когда он видел замёрзшие лужи, но даже тогда снега не было. Люди лишь говорили, что это самая холодная зима со времён Великой войны. Коди отпустил штору, отложил тряпку в сторону и вышел на задний дворик. Невольно вытянув руку вперёд, он наблюдал, как на неё падают редкие снежинки.
Земля уже была полностью покрыта тонкой белой плёнкой, нещадно разрываемой сапогами редких прохожих. Коди смотрел на белоснежный садик, не понимая свои чувства. С одной стороны, окружение вызывало благоговение перед природой, но с другой, воспоминания вновь легли на него тяжким грузом.
Очередная большая белая снежинка упала на ладонь, за секунду исчезнув и оставив только маленькую капельку воды. А затем ещё и ещё одна. Всех их ждала одна судьба: навсегда сгинуть на ладони авантюриста.
«Не надо! Зачем вы падаете мне на ладонь?»
Глупая мысль поглотила парня с головой, но он знал, что ответа никогда не услышит. За два месяца своего одиночества Коди привык разговаривать сам с собой. Это был его единственный способ выразить хоть какие-то эмоции. Парню казалось, что слова, будь то произнесённые про себя или вслух, делают его чувства реальными, ведь иначе Метка блокировала всё, что могло ей не понравиться.
Светловолосый парень стоял неподвижно, словно статуя, чей взгляд навсегда замер на протянутой ладони. Он стоял так долго, что на его коротких волосах успела образоваться своя белая пелена из упавших снежинок.
— Мне всего лишь нужно было убрать руку. Не протягивать её ей. Ты бы продолжила свой путь, а не сгинула бы в пучине моих ошибок. — Мысли сами полились из уст парня. Да и он был не против. Резко остекленевший взгляд уже не позволял ему что-либо реально почувствовать. В памяти остались только сказанные слова.
Коди опустил руку, смотря как снежинки беспрепятственно падают на землю. Лишь на миг в глазах отразилось нескрываемое разочарование, но после пропало и оно. Каждая морщинка расправилась, а лицо перестало выражать даже мельчайшие эмоции.
— Даже сильнее, чем обычно и просто из-за первого снега? Красивый. — Коди осмотрелся по сторонам холодным, практически пустым взглядом. Природа, словно заботливый родитель, пыталась укутать окружение в пушистое белоснежное одеяло, закрыв собой всю грязь этого мира. — Да, это действительно красиво.
Внутри парня почти ничего не откликнулось. Отовсюду слышались радостные крики детей, выбегающие порадоваться первому снегу, но Коди это уже не волновало. Этот снег теперь был ему безразличен.
— Нужно закончить дела.
Зайдя в дом Коди сразу же почувствовал приятное тепло. В печи весело потрескивал огонь, нагревая водяной бак.
— Всё-таки в тепле мне нравится больше. Может рассмотреть холод как наказание?
Коди быстро взял тряпку обратно в руки и продолжил уборку. Он был обязан убирать дом каждые три дня. Весь дом, кроме комнаты хозяйки. Таковы были его условия проживания. Хозяйка дома, Вегидо, женщина весьма преклонного возраста. Она уже долгое время живёт одна. Её муж, чей портрет стоит на тумбочке, покинул этот мир больше десяти лет назад. Старость и болезни сделали своё дело, оставив женщину вдовой.
Они были семьёй портных. Всю жизнь зарабатывали тем, что шили простую одежду и прочие изделия из тканей для обычных рабочих людей. У них никогда не было своего магазинчика, но он был у лучшего друга семьи, Мартина, куда Вегидо относила свою работу. Правда и для Мартина старость становится непосильным бременем, и уже несколько лет делами в магазине заведуют его дети.
— Кажется, мне осталось только вымыть посуду и прибраться в своей комнате. Начну с посуды.