Да что ж такое-то. Ну сколько можно, в самом-то деле.
– Марков, отстань от меня.
Хватит. Я не беспомощная зверушка. У меня есть разум. И не надо засовывать пальцы в живого человека… во всяком случае если этот человек против.
– Марков, если ты сейчас сделаешь это, это будет самым настоящим изнасилованием. Я категорически возражаю. Оставь меня в покое.
– Да ты же сама хочешь… ты всегда хочешь, котенок…
Я произношу вслух то, что обычно не проходит в печати.
– А знаешь, это даже заводит… Повтори еще раз…
– Марков, я не шучу! Очнись наконец! Мне надоело!
Только тут до него, кажется, доходит, что я не прикалываюсь.
Он смотрит на меня без улыбки. И, к счастью, перестает трогать.
– Что такое? Что произошло?
– Просто. Я. Не. Хочу. Мне. Это. Надоело.
– У тебя кто-то есть?
Меня передергивает.
– Ты свихнулся?
– Ты не такая, чтобы просто взять и соскочить. Должна быть причина… Ты кого-то нашла, да?
– Марков, отстань…
– Кто он?
– Нет у меня никого.
– Это с работы? Там же давно к тебе кто-то клеился.
– У меня никого нет!
– Шеф, что ли… да он же уже старый… и лысый…
– Хватит нести бред…
– Ты на кого-то переключилась. Ты же не умеешь по-другому. Это кто-то из местных?
Я вздыхаю.
– Марков, пойми. Между нами все кончено. Это и не могло длиться долго. С самого начала же было понятно.
– Ясно.
Он засовывает руки в карманы. Усмехается.
– Ладно, детка. Звони, если что.
– Это вряд ли.
– Ну как знаешь. Успехов, малыш.
Хлопает дверью. И уезжает.
А я приваливаюсь к дверному косяку. Меня трясет. Такое чувство, что я прошла по самому краю.
И что-то темное и тяжелое промелькнуло мимо.
12. НО ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?
Может быть, в чем-то Марков и прав. Может быть… Если бы не Дёмина поддержка, если бы не его физическое присутствие рядом, не его баня, коты и супы, вряд ли я сумела бы справиться. Во всяком случае так быстро. Все это растянулось бы… растянулось невесть на какой срок…
И тем же вечером я иду к Демьяну. Мне хочется поблагодарить его за то, что он для меня сделал… и просто побыть рядом.
Снова не заперто. Я осторожно открываю дверь.
– Привет. Не помешаю?
– Что ты. Я всегда тебе рад.
– Спасибо.
– Глупости говоришь, – усмехается Демьян. Пристально вглядывается в мое лицо: – У тебя все хорошо?
– Да.
Я прохожу в комнату, разглядываю книги на полке. Многое из этого я читала, а что-то только собиралась прочитать… Беру в руки фотографию девочки в одуванчиках. Переворачиваю.
Где же дата? Такая, как обычно ставят в центрах фотопечати…
Да и не выглядит этот снимок сделанным десять лет назад… Бумага совсем свежая…
– Дёма…
– Что?
– Я не оставляла эту фотографию в книге… Ты ее распечатал… На цветном принтере. Скопировал с моей страницы в вк.
– Ммм… это преследуется по закону?
– Нет. Но это что-то значит.
– Что же?
Он молча на меня смотрит. Я должна сказать? Сама?
Ну, если ты считаешь, что так будет лучше…
– Пойдем-ка покурим-ка.
Курим мы обычно в печку. Я – очень редко, почти исключительно за компанию. Дёма – практически постоянно, по полторы-две пачки в день.
Вот и сейчас мы сидим рядом, и огонек сигареты в моей руке светит, как незнакомая звезда из песни Анны Герман. Светит, словно памятник надежде.
Странно, что я совсем не нервничаю. Вот ни капли.
– Дёма, я не знаю, догадываешься ли ты, но у меня в жизни был… тяжелый период…
– Я подозревал.