После завтрака мы вернулись в гостиную, поглощенные беседой. И именно эта поглощенность обществом друг друга нас сгубила. Мы не сразу поняли, что происходит нечто странное, а когда сообразили, было поздно.
Первой встрепенулась (стыдно сказать!) Яндра. Яндра, а не я! Ее насторожил подозрительный шум… слуги кардинала, обычно послушные малозаметные тени, вдруг засуетились, словно мыши, забегали по дому, испуганно зашушукались.
–Что это с ними? – удивилась Яндра, вытягивая шею. – Что происходит?
–Я не знаю… – протянул я, хмуря брови. – Но это… непонятно!
У меня возникло дурное предчувствие, а я своему чутью доверял. Пирату без этого никак не обойтись! Ты должен заранее предугадать, что вот-вот грянет беда, и пора “уносить ноги”. Увы, на сей раз мой инстинкт предупредил меня слишком поздно. Наверное, я чересчур расслабился за время студенчества, подрастерял полезные навыки.
Тем не менее, я попробовал спасти хотя бы ее, Яндру.
–Слушай, тут что-то не так, – скороговоркой проговорил я, потянувшись к девушке и уже не таясь. – Тебе надо сматываться отсюда!
Она упрямо поджала губы и посмотрела на меня, как на предателя. Я даже оскорбился немного. За что?! Я ведь, черт возьми, старался вести себя, как джентльмен! Редкий случай, между прочим!
Яндра, правда, сразу объяснила своё недовольство.
–Ты что, считаешь, что я тебя брошу?!
Я закатил глаза:
–Мне не грозит костёр!
–Теперь – грозит, – тихо возразила она. – Ты помогал ведьме…
Возможно, она была права. Возможно… сути это не меняло. Я не мог ее оставить. Любую другую красотку, вероятно, оставил бы ее, но Яндра не была “любой другой”.
–Я привыкший! – беспечно заявил я. – Я не всегда был студентом-теологом… я ведь говорил…
Глаза Яндры вспыхнули зелёным. Сейчас и правда можно было поверить, будто она ведьма… впрочем, я ведьм никогда не боялся.
–Бежим либо вместе, либо никак! – сказала она страстно и потянулась ко мне.
Казалось бы, ерунда, просто очередной поцелуй, но почему-то именно он врезался мне в память. Такой, знаешь… упоительный. Как в последний раз! Черт, что-то я становлюсь слишком сентиментальным… Старею, старею…
Пожалуй, после этого поцелуя все и завертелось. Дальнейшие события происходили очень стремительно, одно за другим, одно за другим… я не помню их все, поэтому перескажу самую “соль”.
В дом кардинала ворвались стражи Инквизиции. Мы с Яндрой пытались бежать, я горячо сопротивлялся и в пылу драки убил кого-то… чем только ухудшил свое положение. Если до этого я мог надеяться на помилование, то теперь… теперь меня ждал костер.
Но, как ты понимаешь, печальная участь сожженного меня миновала… заинтригован? Хочешь знать…
…как я бежал из тюрьмы?
Думаю, да! Поэтому приступаю к детальному рассказу… конечно, всех подробностей я уже не помню, однако наиболее любопытные моменты расскажу.
Итак, начну!
Я, конечно, не кисейная барышня. Повидал за годы пиратских странствий немало… тем не менее, условия тюрьмы даже для меня были не слишком комфортными, скорее, – условно терпимыми. И я искренне сочувствовал моей Яндре. Каково ей-то, молодой привлекательной женщине?! Помочь я никак не мог, увы…
И все-таки я не из тех, кто легко сдается (не поленюсь повторить в который раз). Мы с Гаспаром в свое время умудрялись выпутаться из совершенно безнадежных передряг, и этот конкретный случай не казался мне чем-то из ряда вон выходящим. Поэтому я запретил себе унывать и вместо этого как следует пораскинул мозгами. Условия для раздумий были не слишком подходящими, однако выбирать не приходилось.
Я тщательно проанализировал возможные планы побега, но все, что приходило мне в голову, казалось слишком сложным в исполнении. Вот если бы я мог послать весточку своим приятелям-студентам… а еще лучше – Гаспару с его шайкой головорезов… братец-то мой продолжал буйствовать на морях! Вот только я не знал, как это организовать.
Ситуация изменилась, когда визит мне нанесла одна давнишняя приятельница… Хм, о ней стоит рассказать подробнее. Ее звали Има Давероне. Исключительная личность! Внешне середнячок, зато, в отличие от прочих моих подруг, никогда ничего не требовала помимо толики ласки и внимания. Совершенно меня не ревновала… была преданной, как собака… И я испытывал к ней довольно нежные, чуть снисходительные чувства. Позволял себя любить и пользовался ее обожанием на всю катушку.