А что в итоге я сказала Але? Что мне очень нравится этот мужчина и я надеюсь, что это взаимно. Получив красочное описание наших отношений с точки зрения девушки, я молча кивала, давая согласия на все ее предположения. А за следующие полчаса узнала в подробностях о ее отношениях с Чешем. Да, я помнила, что большую часть корпоратива мы повели втроем, распивая вино и общаясь, но как-то в голову и мысль не закралась, что ребята успели за это время тщательнее присмотреться и провести остаток вечера в объятиях друг друга. Наверное, я была слишком увлечена мыслями о Яне и ничего не замечала вокруг. А может мы всегда слепы, думая, что весь мир вращается вокруг нас. Аля была счастлива, рассказывая, как они проводят время и как меняется жизнь, когда рядом есть человек, которому ты интересен. Наверное, Чеславу и правда повезло с ней. Она какой-то сгусток женственности и энергии. Завидно даже. Единственное, что могу сказать по поводу Чеша – общаться мы не перестали. Просто у обоих стало намного меньше времени. Теперь и читалось меньше, и писалось. Время заполняется либо реальными событиями, либо иллюзиями. Сейчас реальность преобладает.
Глава 35
Сегодня вечером мы с Яном просто гуляли по старым улицам города. Мне очень нравится вот так бессмысленно бродить, не преследуя никаких целей. А ему – нет. Оказывается, для него важно четко знать направление. Я видела, что ему некомфортно хаотично слоняться по пешеходным дорожками, зная, что пункт Б не обозначен. Именно поэтому решила для себя, что пора закругляться и идти к машине. Но в этот момент к нам подбежал котенок. Он был такой маленький, замерзший и беззащитный, что у меня чуть сердце не остановилось от жалости. А этот пронзительный писк, заставлял съёжится от боли. Как можно вот так оставить на произвол судьбы беззащитное, невинное создание?! Он же голоден. Ему холодно. Как же это жестоко!
Ян оценивающе посмотрел в мои огромные, наливающиеся слезами глаза, и предложил купить в ближайшем супермаркете какой-то корм. Мы быстро вернулись на один переулок назад, купили несколько упаковок с едой для котов и одноразовую посуду. Но подойдя к тому же самому месту, обнаружили, что животного уже нет. Вы даже не представляете, как сильно я расстроилась. Мне просто хотелось умереть от обиды. Он не ждал нас. Понимаете? Он привык, что никому не нужен и не подумал, что мы можем вернуться. Всю обратную дорогу домой я корила себя за то, что не предложила забрать малыша домой. Не знаю, согласился бы Ян, но почему-то мне кажется, что он не отказал бы мне даже в этом. А сейчас душили слезы и сердце рвалось на части. Просто вы его не видели. Он был таким беззащитным.
- Как?! Вот как можно так поступить с живым существом? – выкрикнула я в отчаянии.
Мы уже зашли домой, переоделись и хотели идти ужинать, но мне кусок не полез бы горло. Мысли постоянно возвращались к котенку. Ян присел рядом на диван. Внимательно посмотрел на меня несколько секунд и выдал свой ответ.
- Люди – твари. Ошибка эволюции, – задумчиво произнес он. - Мы гораздо страшнее и безжалостнее любого животного.
В этот момент я еще не осознавала, что мы говорим о разных вещах.
- Мне всегда было безумно жалко всех этих бездомных животных. А при мысли о том, что люди своих собственных детей вот так бросают, хочется отказаться быть человеком.
Сразу вспомнилось, как я лежала в больнице с Аней. В соседней палате были отказнички. Только вместо стены было стекло и большая штора на всю комнату. В одной из кроваток лежал малыш, которому на вид было года два. Он часто стоял в старой кроватке с металлическими прутьями и рассматривал все вокруг. Несколько раз он подходил к шторе, отодвигал ее и смотрел на нас. Я никогда в жизни не забуду этот взгляд. В нем не было надежды или страха, он просто смотрел, изучая мир, в котором люди живут по-другому, не так, как он. К этим детям редко подходят – лишь по необходимости. И никогда не берут на руки, чтоб не привыкали. Понимаете? Не привыкали, что они кому-то нужны. Дети даже не звали никого и не просили. Они знали, что это бессмысленно. Привыкли, что плач не поможет. Это заставило меня совершенно по-другому взглянуть на капризы моих детей. Теперь я видела не кричащих и недовольных малышей, а два маленьких существа, которые пока знают только такой способ сообщить миру о своих проблемах. Заплакать – и таким образом сказать, что им холодно, мокро, скучно или просто не хватает человеческого тепла. Они знали, что их услышат и помогут. Им было кого звать и кого ожидать. После этого я стала прибегать на каждый крик своих детей. Даже если очень занята, даже если это что-то неважное. Потому что это страшно, когда звать некого и незачем. Просто страшно.