Женщина все рассказывала и рассказывала, а я лежала и вспоминала шум, топот, суету и брань «за стеной». Я слышала, когда она умерла. Я это помню. Та паническая атака оставила след и во мне. Так близко я не встречалась со смертью никогда. Она заглянула мне в глаза и нашла в них что-то, дав моему телу время. Может решила, что уход будет слишком легким исходом? Она была права.
А потом женщина подошла ко мне и тихонько сказала: «Он тебя так любит. Ты не могла умереть. Я это знала. Он здесь практически жил первую неделю. Врачи устали его выгонять. А вчера звал тебя. Громко и так пронзительно, что все медсестры дышать перестали, а потом ревели полсмены. Слушать было страшно. Аж дрожь пробирала. Вообще не положено, шуметь нельзя, но кто ему скажет-то. И дозвался, видишь. Вытянул тебя с того света, считай. Так и знай.»
Она еще раз посмотрела мне в глаза, махнула головой, как будто сама себе и вышла, оставив кричащую тишину.
Вадим меня звал, он ждал меня и надеялся.. А я ведь даже ни разу о нем не подумала, придя в себя. Ни о нем, ни о детях. Презрение и отвращение к самой себе начали заполнять все свободное пространство, раздвигая стены и руша все вокруг. Я лишь лежала и жалела саму себя, пока самые родные и близкие люди действительно страдали. Их страхи не были эфемерны. Они боялись потерять меня. Я думала, что еще паршивее быть не может. Но я была неправа. Этот рассказ всколыхнул все внутри, добавив новых красок и впечатлений. Разве я смогу все это вынести?
Но долго изводить себя мне не пришлось. Дверь беззвучно приоткрылась и в помещение вошел Вадим. Он зашел – и остановился в дверях, не в силах сделать шаг. И сердце упало в пятки..
На измученном лице прорисовывались глубокие темные круги под глазами. Он похудел килограмм на десять. Разве это возможно? Вот так быстро. Весь силуэт казался неживым, словно тень. Он постарел на целую жизнь. А может и на две. В красивых голубых глазах отражалась боль и горечь сквозь пелену слез, катившихся по щекам. А губы невольно вздрагивали, высвобождая боль. Это был первый раз за четырнадцать лет, когда он плакал. За все время, прожитое вместе, он ни разу! ни разу не плакал, а сейчас стоял передо мной и не мог сделать шаг. Преодолеть это расстояние, чтоб вернуть меня. Чтоб обнять и забрать навсегда. И никогда не отпускать. Не надо.. Прошу..
____________
Сердце сжалось и не давало дышать. Слезы наполнили глаза и начали обмывать не только лицо, но и душу, истерзанную разрывающими эмоциями. Мой. Мой Вадим. Как же я могла довести его до такого состояния? Моего светлого, доброго, веселого, никогда не унывающего и родного человечка. Я смотрела на него и видела ту боль и страдания, через которые он прошел. Я могла затушить тот светящийся фонарик, я практически это сделала. Внутри что-то щелкнуло и отчаяние стремительными волнами начало вырываться из меня сквозь слезы и хрипы. Мне хотелось кричать. Хотелось вскочить и подбежать к нему. Обнять и забрать все его страдания себе. Не надо, мой родной, не плачь! Я больше никогда не оставлю тебя одного. Никогда. Значит, и у тебя есть страхи, способные свести с ума. И они связаны со мной.
Сделав несколько шагов вперед, Вадим встал на колени и прижался лбом к моей ладони, не говоря ни слова. Он не двигался, застыв в этой позе на несколько минут, а потом поднял глаза и заглянул в самую душу. Смотрел долго, не отводя взгляд, не веря, что я с ним, что вернулась. А потом тихо и хрипло сказал: «Я скучал».
Не знаю, поняла бы я насколько много значат эти слова, не услышав рассказ санитарки, но сейчас я увидела, как наяву, все эти дни, что он провел со мною рядом, моля о том, чтоб я вернулась. Я поняла все, что он хотел сказать одной этой фразой. Все то, что не смог произнести вслух.
- Я тоже.
Эпилог
Эпилог
Уже прошел год после аварии. Он был тяжелым как физически, так и морально. Восстанавливаться было нелегко, но мы все преодолели вместе. Сейчас я накрываю на стол и суечусь над оформлением декора. Все должно быть красиво – мы будем праздновать день, когда я заново родилась. Через полчаса должны приехать родители и Лена с Сашей. А я ничего не успеваю, в прочем, как всегда. Наверное, я вас ничуть не удивлю, но у ребят через полтора месяца родится малыш, а я буду крестной мамой. Все-таки будет у меня третий ребенок. Хоть не свой, но родной. Они счастливы, а я очень рада за них. Они заслужили.