Поздний вечер. Все ушли по домам. В редакции так тихо, что даже чудно. А может, это и не редакция вовсе? Когда идешь ночью по длинным коридорам военного корабля, можно представить, что это космический корабль, да еще чужой. Или наш, но заброшенный. Идешь и знаешь: в тусклом дежурном освещении за поворотами, за едва прикрытыми дверями и люками тебя подстерегают монстры или зеленые инопланетные люди, или растекшиеся по переборкам разумные, но кровожадные амебы... Ночью хорошо фантазируется подобным образом. Так развлекал я себя во время ночных вахт в середине 70-х. А спустя лет двадцать посмотрел фильм «Чужие»... Увы, фантазии человека порой шаблонны.
В голове туго – много сегодня было всякого... Сходил к умывальнику, плеснул в лицо холодной водой. В свое. Засоображалось лучше. Вода для меня – волшебная субстанция. Я давно знаю, что произошел не от обезьяны, а от рыбы. Только это секрет. Нехорошо отрываться от коллектива. Вода манит меня в любом ее проявлении. Но особенно, когда ее много. Когда она стеклась в море, или лучше в океан. Прилететь бы в Крым или на Таити и, не разбирая вещей, даже не заходя в гостиницу, сбросить одежду у кромки воды, и – в нее... И лучше бы ночью. Растянуться на спине, распластаться на воде, руки-ноги врозь, и восторженно смотреть на звезды, и тихо покачиваться на волнах... Страшно немного, но тем более роскошно. Я знаю, так уже было. Не на Таити, но мало ли мест хороших, с теплым морем и теплыми звездами.
А еще я нырять всегда любил. В детстве из воды, из-под воды меня вытаскивали с трудом. Впрочем, нянькались со мной совсем недолго. Лет с восьми уже одного сплавляли в Бердянск к родственникам, а те полностью доверяли мне. Отпустите вы своего ребенка одного на целый день к морю? Я – нет. Меня отпускали. А как же не отпустить? У меня ведь было подводное ружье. Из куска доски, ниточной катушки, резинки. Стрела из стальной проволоки, с расклепанным и заточенным гарпуном на конце. Все – своими руками. Хорошая была агрегатка бычков стрелять. Правда, испытал я ее на суше. На соседской курице. Такая нахальная была, везде лезла и грядки на бабушкином огороде разгребала. Стрельнул я метко, но потом долго за ней, обезумевшей, гонялся, чтобы вещественное доказательство в виде стрелы из ее плешивого зада выдернуть. В курицу-то стрела слегка вошла, а вот бычков азовских насквозь прошивала. А нырять без маски приходилось. В то время маска была непозволительной роскошью. Представляете, какие весь день глазищи были у меня красные, как у вурдалака, поди.
А страх от воды я лишь единственный раз испытал. Не тогда, когда меня в Черном море судороги в холоднющей воде стали скручивать. Судороги не страшны. Я когда-то хорошие советы прочитал и пользуюсь ими. Без иголок или другой лабуды. Главное – растянуть сведенную мышцу. Испугался я... Нет, не испугался, а заколотило меня крупной дрожью, до печенок, в Индийском океане.
Неделю я плавал среди кораллов, на мелководье, где самое интересное. А потом все же отправился к краю рифа, метров за семьсот от берега. Пока плыл, не спеша, продумал, как буду себя вести, если вдруг акула. А коралловый остров, он, грубо говоря, похож на гигантский усеченный конус с маленькой пипкой сверху. Пипка – это кусочек суши над водой диаметром сотня-другая метров. Вокруг нее глубина – метр-три. Тут как раз и растут кораллы, а среди них рыбы красивые живут. А на расстоянии в 300-1000 метров от пипки риф заканчивается, и край подводной горы-конуса резко, почти вертикально, уходит вниз. И вот когда я увидел, что подо мной не то, что дна нет, что подо мной – бездна, может быть, на несколько километров, вот тут мне стало жутко. Ох, и ощущение! До сих пор мурашки по коже. Даже возможная акула мелочью показалась. И... еще хочу...
А хотеть, как вы знаете, не вредно. И даже не стыдно. До новых встреч.
Октябрь, 2002
МЫСЛИ МОИ В СМЯТЕНИИ...
«Мысли мои в смятении» – этот пример употребления слова «смятение» из словаря Владимира Даля очень мне сейчас подходит. После московских событий. Даль объясняет его тремя словами: тревога, сомнения, нерешимость. Первые два я полностью разделяю. Кто следующий? Что еще приготовлено или приготовят? Ведь как все просто, оказывается: пришли и взяли в плен тысячу человек. И не в автобусе, не в самолете, а в театре, в центре благословенной столицы. Конечно, очень тревожно жить, когда знаешь, что в любой момент, в любом месте...
Говорят, правительство наше для более решительных переговоров созрело, что о референдуме в Чечне стали поговаривать, а тут – хлоп! Словно ответ: ни хрена, ни здрасьте, давайте воюйте!
А не пора ли заканчивать эту кровавую жвачку? И момент, прости Господи, очень подходящий. По крайней мере, для нашего правительства. Если бы я веровал, то молил бы Бога или Аллаха о том, чтобы наша армия не активизировалась сейчас в Чечне, чтобы правительству нашему и президенту хватило мудрости. Мудрость тоже разная бывает. Моя, если кого-то интересует, – уходить надо.