Тушку кальмара очистить от пленки, вынуть хрящ изнутри, промыть. Перед этим приготовить соус: немного мелко нарезанного красного стручкового перца, оливковое масло, немного соевого соуса вместо соли, черный молотый перец. Все перемешать. В этой смеси подержать тушки кальмаров в течение 1-3 минут. Дольше мастер не рекомендует: вкус перца и соевого соуса перебьет вкус кальмаров. Тушки положить на разогретую сковороду... И вот тут в дело пошел кирпич!
Обычный кирпич, завернутый в фольгу, служит грузом для придавливания кальмаров (в данном случае) к сковороде. Гениально! Сколько раз я ломал башку, чем бы придавить то, что жаришь.
Жарить кальмаров по паре минут с каждой стороны. Мастер мамой клянется, что мясо получается нежным и вкусным. А подал он все это с зеленым салатом. На выходных попробую обязательно.
Когда-то давно, когда в магазинах не было ни рыбы, ни мяса, а прокидались одни кальмары периодически, я изобрел сам для себя котлеты из этих головоногих. А еще раньше, когда служил на флоте под знаменами вице-адмирала Ховрина, ловил их на донку в Средиземном море. Но вот чтобы просто так жарить, да в таком соусе, да еще под кирпичом, – такого еще не было. А говорят, нет ничего нового под солнцем...
Май, 2003
ОПЯТЬ В ГРЕЦИЮ ПОТЯНУЛО...
Опять в Грецию потянуло. Сын по этому поводу обязательно и не без ехидства напомнил бы мне анекдот:
– Семен Ильич, я слышал, вы таки не едете в этом году в Грецию?
– Нет, Михаил Исаакович, в Грецию мы не ездили в прошлом году. А в этом году мы таки не едем в Италию...
Я уже признавался как-то в своей безмерной любви к Италии и к Кубе. Теперь пришла пора открыть самое сокровенное. Греция, где, кстати, не был, – предмет моих тайных вожделений. В университете я увлекся культурой античной Греции. Эллады. Меня всегда поражало, как 2500 лет назад можно было чувствовать более тонко и мыслить более ясно, чем сейчас!
Богу равным
кажется мне по счастью
человек, который
так близко-близко
пред тобой сидит,
твой звучащий нежно
слушает голос
и прелестный смех.
У меня при этом
перестало сразу бы
сердце биться...
Это откровение о сильной, как Солнце, и безнадежной, как претензии на бессмертие, любви Давид Тухманов положил на музыку в концерте «По волнам моей памяти». Только в песне не было трех последних строчек. Я умру от любви к тебе, говорит поэт, но смерть эта будет сладкой и радостной, потому что она от любви к тебе... Однако в конце стиха – попытка взять себя в руки:
Но терпи, терпи!
Чересчур далёко
все зашло...
Эти строки писала женщина. Сапфо. И, как считают историки, писала их к женщине. Золотой век острова Лесбос. А другой поэт, Алкей, уже мужчина, сходил с ума от любви к Сафо, посвящал ей почти все свои стихи, но безнадежно, безответно. Как у них там все сложно было, запутанно. Две с половиной тысячи лет назад. Сто поколений! Немного? А сколько поколений своего рода вы помните?
Моя бабушка была на четверть гречанкой. Это значит, что ее бабушка была гречанкой. И не из крымских греков. Эта история – наше семейное предание.
150 лет назад жил один русский моряк. И страстно любил он молодую гречанку. Моряк служил на торговом судне, часто бывал в Греции и всегда спешил на свидание со своей возлюбленной. И вот однажды пришли они туда, он прибежал к девушке, а она ему – от ворот поворот. Как? Почему? Все, говорит гордая гречанка, я тебя больше не люблю. Я выхожу замуж за богатого и местного, а ты мне больше не нужен.
– Ты хорошо подумала? – спрашивает моряк?
– Да! – ответила решительная девушка.
Однако морячок был не менее решительным. Схватил он девушку в охапку и утащил на корабль. А тот уже был готов к отплытию. Моряк надеялся, что девчонка передумает, но та ни в какую. Видимо, всю дорогу брыкалась, кусалась и царапалась. За что и была высажена на пустом берегу Азовского моря в районе поселка Берда (сегодня город Бердянск).
И тогда... Это место особенно хорошо озвучивал мой двоюродный дядя:
– И пошла она берегом моря, и горько плакала...
И ничего удивительного! Она ведь даже языка русского не знала. Однако добралась до ближайшей корчмы на окраине поселка, как могла, объяснила хозяину свою беду, и тот взял ее на работу. За стол и кров. А со временем наша спецпереселенка вышла замуж, нарожала кучу детей и стала моей прапрабабушкой. А ее дети тоже были плодовитыми. В Бердянске у меня много родственников. Мало того, я знаю в Апатитах одну красивую девчонку, она из Бердянска. И есть в ней что-то подозрительно античное – профиль, волосы, цвет и разрез глаз... Ой, точно родная кровь.