Берег мой, берег ласковый,
Ах, до тебя, родной, доплыть бы,
Доплыть бы хотя б когда-нибудь...
Доплывем. И, может, на самом деле он будет ласковым. И не обманет.
А сексуальное и даже больше политическое заявление я сделаю в следующий раз. И еще опечалю вас. А в этот раз, надеюсь, развеселил.
Октябрь, 2003
ПЕРЕД РАССВЕТОМ...
Перед рассветом меня разобрал кашель. Я так бухыкал, что пришлось подняться. Прошел в кухню, зажег свет над столом, набрал воды в чайник и включил. Чайник, как всегда, сначала резко зашумел, показывая, что тоже проснулся, а потом притих и весь окунулся в работу – воду нагревать. А я все кашлял и радовался, что соседи мои спят крепко. Достал чашку темного прозрачного стекла, вынул из коробки пакетик с шиповником, взял вскипевший чайник и вдруг... Это было так неожиданно и так впечатляюще, что я чуть не ошпарился кипятком. Над площадью раздался оглушительный рев. Самолет падает? Иноплы прилетели? Вторая версия мне понравилась больше. Опять взревело. Взревело так, что стекла в окне задребезжали... И тут до меня дошло – это лев!
Ага, ага! Вот тут вы окончательно решили, что ваш покорный слуга сошел с ума. Какие львы в Апатитах на площади Геологов?! – воскликнете вы. Обыкновенные, – отвечу я. – Африканские.
Рядом с моим домом остановился наш старый знакомый – тульский зверинец.
Как он роскошно рычит! Если услышать этот звук в лесу или в пустыне, да еще ночью, никакие памперсы не помогут. Мамой клянусь!
Стало так интересно, что я даже кашлять забыл. Выскочил на балкон.
– Ты чего? – спросил я его с балкона.
– Да так, – проворчал лев, – сон приснился. Как будто отстоял в магазине длинную очередь за мясом, подошел к прилавку, а там не продавщица, а пудель в белом халате, и он мне говорит: брысь! Ты представляешь?
– Да, некультурно получилось. А меня недавно ротвейлер облаял. Хотел треснуть по его роже ногой, так с ним мальчик был лет пяти, мальчик бы стал плакать...
– Кстати, – лев понизил голос, – а где у вас тут торговля собачками на развес?
– Да ну, еще на них деньги тратить. Утречком пройдись по дворам – полно собак бегает.
– Иди ты! Ничейных?
– Раз она за собой хозяина на веревочке не тащит, значит, ничейная. Угощайся!
– Спасибо...
Мне показалось, он мечтательно улыбнулся.
– Слушай, я все спросить хочу...
– Небось, про то, как тяжело в клетке жить?
– Да мы тут спорим постоянно по этому поводу...
– Ты не спорь, а думай. Вот ты скоро на работу должен бежать, а ведь не выспался. Все время ты кому-то что-то должен – помощь, деньги, внимание. Каждый день десятки людей чего-то от тебя требуют, просят... Это ж с ума сойти можно! У каждого своя клетка. И мне кажется, твоя похуже моей. Я вот лежу тут, как на диванчике, поесть мне всегда принесут, развлечений хватает. Я на людей люблю смотреть, как телевизор получается...
– Ну, мы же по-своему судим...
– Правильно. А вот как вы своих женщин любите? Страхолюдины же! У каждой грива! Львица должна быть без гривы. Но с усами. Однако я ведь не пытаюсь навязать тебе своих девчонок...
– Да уж и на том спасибо.
– Ну ладно, вздремну я еще. Но ты, если чего не понятно, заходи. Или сам думай, – и лев сладко зевнул...
Так я и не попил чаю. Пошел еще часок покемарил до работы.
Октябрь, 2003
Я УЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО О НАС ДУМАТЬ...
Я уже не знаю, что о нас думать. О людях! Вот посудите.
Недавно я узнал, что за последние три тысячи лет вулкан Везувий извергался около ста раз. Помпеи и Геркуланум – далеко не единственная беда, которую он натворил. Даже недавно, в сороковых годах прошлого века, Везувий извергся и погубил сотни людей.
Смотрю я об этом документальный фильм и думаю: люди не должны жить у его подножия! Даже если тебе повезет и катастрофы не случится в отведенное тебе время, придут твои дети, внуки, и хотя бы их нужно уберечь от смерти в дыму и пыли, под градом скал и камней. Говорят, что во время извержения люди умирали (по крайней мере, две тысячи лет назад) от ожогов. Раскаленный воздух запекал человека внутри и снаружи. Надо бежать, бежать в любые города и страны, подальше от этого чудовища, от этой бомбы замедленного действия...
Вы согласны? Так вот, у подножия Везувия, в самой опасной близости к нему живут три городка, в них – десятки тысяч людей. Спасатели говорят, случись сильное извержение, большинство людей погибнет. Их даже нельзя будет эвакуировать: городки старые, дороги узенькие, а выездов на автострады по одному...