За билет с меня взяли не 900, а 780 рублей.
Потом, когда востроносая уже на перроне меня пытала (только что руки не выворачивала), зачем я не воспользовался ее предложением, я для поддержания разговора сказал, что она меня на 120 р. нагреть пыталась. После чего она так настойчиво требовала показать билет, что если бы она меня уговаривала жениться на ней, я бы не устоял. Но билет не стал показывать – документ все же.
И еще мне телефонист понравился. В Москве система телефонных автоматов очень разнообразная. Вы покупаете карточку в вестибюле гостиницы, подходите здесь же к автомату позвонить – не тут-то было. Не соединяет. Набираете оператора. Тот, узнав, какая у вас карточка, сообщает, что ближайший таксофон для нее – в четырех кварталах по Тверской. Но где купить карточку для конкретно этого прибора, оператор не знает.
Автоматы на Курском вокзале. Карточки продают рядом, у дежурного. Раза три я подходил к его кабинке – пусто. Вдруг подбегает парень – на этот раз курносый, но тоже шустрый.
– Я дежурный! Вам звонить? Куда?..
Мне деваться некуда – до отправления 15 минут, а предупредить своих, что еду, надо. Иду за курносым. Он приводит в закуток, где есть телефон отдельной системы. Достает из кармана кучу карточек, набирает нужный мне номер... За несколько минут разговора плачу 100 рублей. Зато мама рада, что я уже еду.
Поезда
Почему этот поезд Москва-Симферополъ (состав принадлежит второму) называется фирменным, я так и не понял. Может, потому, что проводницы были красивыми в моем вагоне. Одна блондинка, другая брюнетка. Очень красивые. И ехать нам никак не мешали. То есть им не до пассажиров было. На каждой станции они принимали и выдавали ящики, сумки, пакеты, брали деньги с пассажиров, не устоявших перед натиском агентов. А сколько трудов стоило за короткую стоянку в Москве налепить для нас «китайцев»!
Восьмилетий мальчик в нашем купе, получив белье, пробурчал:
– А сюда ехали, так белье было в целлофан
Не стал я рассказывать мальчику, что это и есть пресловутые «китайцы» – постельное белье по второму кругу. Совсем грязное отбирают, а остальное сбрызгивают слегка водой, как будто только вчера из прачечной, складывают и выдают пассажирам. Тем более, что мальчик и так уже много знает. На вопрос соседок по купе, двух круглых крепких хохлушек, где его папка, он просто повторил то, что где-то услышал от взрослых:
– С чужой теткой сбежал. Сделал ей ребеночка и сбежал...
На обратном пути я ехал поездом Севастополь-Санкт-Петербург. Там не было ресторана. Впрочем, благодаря этому обстоятельству я узнал одну интересную истину в азербайджанском исполнении. Об этом чуть ниже.
Украина
Украинские таможенники стали страдать манией величия. Клянусь! Раньше они спрашивали, сколько долларов везешь. И узнав, что, например, двести, начинали сокрушаться:
– Та то ж мало! Та шо ж ты на двести долларов делать. Та, може, еще есть?..
Теперь они, при въезде в их страну, ошарашили меня вопросом:
– Сколько гривен везешь? – я только рот спросонок раскрыл...
– В смысле, сколько денег в перерасчете на гривны? Так я ж курса не знаю...
– Я спрашиваю – гривны есть?
– Нет, – ответил я незатейливо. Хотя очень хотел спросить: ну, где, дуболом ты эдакий, я в России гривны твои возьму?! И зачем?! С недовольным видом таможенник исчез. Обиделся, наверное.
Кстати! Если ваши знакомые с Украины станут размахивать руками и кричать, что вы там в своей России еще хуже живете (а они это любят делать), можете использовать простой аргумент:
– А, поди, в России сдай где-нибудь свои гривны. А вот у вас рубли на каждом углу принимают...
Украина (продолжение)
Запорожье – почти миллионный город. Все лето и часть осени там не было горячей воды. Месяц назад ее опять выключили. Отопление свели к минимуму. Я так замерз там за четыре дня, что в Питере первым делом пошел в сауну – греться.
Я предположил, что, наверное, кто-то из городских отцов подал в отставку или даже застрелился, дабы не иметь сраму.