- Беги!
И я исполнила бег по вертикали, только по горизонтали. Начала я махать ногами еще в воздухе, разумно рассудив, что черт его разберет, с какой скоростью мы приближаемся к земле, а когда я ее коснусь, будет уже поздно. Вернее, не поздно, а перелом лодыжки. Калейдоскоп камней и кустиков полыни несся навстречу все быстрее, и в какой-то момент просто пнул меня по ноге самым невоспитанным образом. Мы немного пробежали, потом Игорь быстро погасил парус и вдруг, совершенно неожиданно чмокнул меня в щеку.
- Ты чего? - спросила я.
- Отлично сработано! Ты самый профессиональный из всех неподготовленных новичков - сказал он, и схватил меня за... то есть, начал расстегивать на мне обвязку.
- Надька же красивее - обалдело произнесла я. Чтоб при живой-то Надьке кто-то на меня внимание обратил? Немыслимо. Он, наверное, просто целует всех девчонок подряд, пока они на эмоциях... хотя... да не похож...
- Эта короткозадая шывырла?
- Как? - я рассмеялась. Потом обиделась. И ничего она не короткозадая. Ты ее лицо видел?
- Ну и что? - Он поднял на меня глаза и улыбнулся - вот теперь по твоему лицу можно сказать, что ты ничего не видела!
- А, вот оно что! - Все мгновенно встало на свои места. Я выскользнула из обвязки, развернулась уходить.
- Мы еще раз, может, увидеться? С тобой? - нелепо компонуя слова в предложения, спросил Игорь.
Я, не оборачиваясь, бросила в него телефоном.
- Позвони завтра на этот номер. Тебе придется очень подробно изложить мне все обстоятельства нашей встречи, потому что, не знаю, как ты, а я собираюсь сейчас напиться, а когда я выпью, у меня из памяти вылетает целый день - очень редкий эффект, эффект Капуцкера.
- Кого?
- Капуцкера. Или Капустина...
- Так ты не против?
- Я подумаю об этом завтра. - Последнюю фразу я почти кричала, так как продолжала удаляться, не сбавляя шага. К парусу уже бежали какие-то люди. Я подошла к своим и попросила сигарету. Надя все еще светилась изнутри.
- Ну как тебе, как? Классно, правда?
- Пфф! Дорогая, в отличии от тебя я уже не сто, а тысячу раз летала - равнодушно потянула я, и выпустила кольцо дыма с ароматом тигровой лилии.
По взгляду стоявшего рядом Абара я поняла, что он, кажется, готов поверить в мои россказни. Я поманила Надьку пальцем.
- Солнышко - склонилась я к ее уху. Сейчас подойдет парень, сделай ему глазки.
- Поняла.
Через минуту подбежал Игорь и вернул мне телефон. Вместе с аппаратом он успел сунуть мне в руку крошечную, сложенную вчетверо бумажку.
Тут в него вцепилась Надька.
- Хочу еще раз поблагодарить за такие замечательные впечатления...
- Пожалуйста...
Надька покраснела (дорого бы я дала за такую, как у нее способность менять цвет лица, аки хамелеон) захлопала ресницами и даже коснулась подушечкой большого пальца ключицы (не то что запрещенный прием, а уже оружие массового поражения)... Ничего...
- Это... это было великолепно! (В угол, на нос, на объект)- черт, он даже не смотрит! Надька откинула волосы за плечо и провела ладонью по обнажившейся шее. - Честно, я никогда этого не забуду! - глаза в пол, носочком роет землю, перехватывает левой рукой запястье правой. Объект не реагировал. Среагировал Абар, молча нарисовавшись сзади.
Игорь вежливо попрощался и ушел.
- Уже раздаешь телефончики? - спросил Абар.
- Ты же знаешь, я вечно его где-нибудь забываю.
- Можешь вообще выкинуть. Связь пропала.
- Совсем?
- Совсем.
- Давно?
- Минут десять назад. Но наших с вами планов это не меняет, девушки.
В машине я тайком развернула записку. Не стоило мне обманываться простым русским именем "Игорь". Записка была написана неизвестными земной науке кракозябрами. Надька всю дорогу страдала у меня на плече, нервно посмеиваясь. Возмутительное равнодушие Игоря утвердило ее в мысли, что она слишком толста и для этого мира тоже, но присутствие мужчин не позволяло расклеиться окончательно. Я уже жалела о том, что подвергла подругу такому унижению. Впрочем, ей свойственны резкие перепады настроения.
***
Культурной программой оказался подъем по канатной дороге к головокружительно острому пику, нависшему над самой самым поселком.
Вид с верхней станции канатной дороги был потрясающий, жаль, нам настоятельно рекомендовали не покидать огороженной территории. Громада канатной станции была ажурным сплетением балок, выкрашенных в белоснежный цвет, и напоминала раковину моллюска. От главного помоста разбегалась целая система деревянных мостов и мостиков в самых неожиданных местах оплетающих скалы, и соединяющие их. Цветными изогнутыми стрелками было указано направление движения. Как мы поняли, зелеными - длинный путь, синими - короткий, срезающий все прихотливые изгибы. Перила тоже были интересными - шириной с барную стойку. Люди ставили прямо на них стаканы с напитками. Кое-где были смотровые площадки с раскладными креслами. На одной из таких, совершенно неестественным образом нависшей над пропастью нас ждал накрытый столик. В небе пролетела горстка белых самолетов, с такого расстояния не различишь, каких. Это событие вызвало некоторый ажиотаж на главной смотровой площадке, где собралось аж три человека (два из них в форме). Мы чинно отужинали. На хихоньки-хахоньки нас не тянуло - меня давила увиденная картина. Надька тоже, подавала знаки, что ей необходимо со мной поговорить. Абар не оставлял нас одних ни на секунду. В конце концов, она зашептала мне на ухо.