Он кашлянул кровью.
— Зачем ты это сделал? Зачем ты использовал перчатку? Ты же сам сказал, что она может контролировать ее!
— Потому что даже с этим трюком Уокера и прочей фигней она была сбита с толку меньше, чем надо. Я не мог… мы не могли… рисковать, что все пойдет плохо. Так что я сделал, как проще.
Он дернулся, задрожал, совершенно без сил.
— Ладно, может, не слишком проще.
— Но, Сэм!..
— Слушай, Би, мы оба… знаем, что на Небесах…
Он закашлялся.
— …просто не примут меня обратно. Так или иначе… мне крышка.
Я едва понимал его слова. У него точно была сломана челюсть. Вернулись Клэренс и Каз. Она рухнула на пол рядом со мной. Я чувствовал ее прикосновение, ее запах, но она не глядела на меня. Она принесла в горстях снег и поднесла ко рту Сэма, чтобы ему на язык попала вода. Сэм попытался улыбнуться.
— Ладно, Би, — еле слышно сказал он. — Последняя выпивка… и без тоста?
— Не думаю, что здесь выпивка есть, — сказал я, сам не знаю почему.
— И не надо. Зачем гробить… четырнадцать дней… трезвости?
Он ухмыльнулся. На его зубах была кровь, в уголках рта пошли красные пузыри.
— Воды х-хватит. В-вполне.
— Сэм, я…
— Заткнись. Я… воспитал мальчишку… он приглядит за тобой. Правда, мальчик?
Клэренс ничего не ответил. Он рыдал. Не слишком часто увидишь рыдающего ангела.
У меня тоже с глазами что-то случилось.
Он поднял руку, пару секунд пытаясь собраться с силами.
— Смутить!..
Его рука упала.
— …врагов, — закончил я, но Сэм уже не слышал меня.
ГЛАВА 46
БЛАГОСЛОВЕНИЕ БОББИ
На самом деле, не могу сказать, что именно случилось потом — ну, по большей части. Помню, как Каз обвила меня руками. Помню, как повернулся и уткнулся лицом в ее шею, поскольку гибель Сэма так ударила по мне, что я не знал, что еще сделать. И тут до меня дошло, что она правда здесь, сама Каз, женщина, которую я так любил, что отправился за ней в Ад. И нас окружил белый свет. Я не слышал ничего, только хлопанье крыльев и то, что, клянусь Говорящим Сверчком, было звуком самого большого в мире и самого исполненного духом хора. А потом все полетело вверх, по крайней мере, полетел я, полетели мы — Каз была рядом, вроде того, но потом мы разделились, разлетелись в стороны, будто луч света, преломленный призмой…
…а потом — ничто.
Я очнулся в своей квартире. Не квартире Каз — своей. Той, с которой я съехал из-за заражения оккультными существами в виде свастики и в силу многих иных причин. В этой квартире.
У меня было секунды три прежде, чем сознание вернулось ко мне, и я мог лежать, говоря себе, что ничего этого не было — что Сэм все еще жив, а Каз не вырвали у меня из рук снова. Мне хотелось верить в это. Боже, как мне хотелось. Но, хотя я и лежал в кровати, я был полностью одет, кроме ботинок, но не чувствовал ни малейшего похмелья, так что дела обстояли совсем странно.
Я спрыгнул с кровати и выбежал из квартиры, на улицу, наступая на острые предметы, которые я чувствовал сквозь носки, но не обращал на это внимания. Я отчаянно хотел знать, какой сегодня день, и пробежал, наверное, полквартала, распугивая пешеходов, пока не догадался сунуть руку в карман и поглядеть на мобильный в кармане.
Десятое декабря. Прошло время. Прошло пять дней с того момента, как я и Клэренс прошли через вымазанное моей кровью зеркало и попали в Каинос. Это означало, что все, что я помнил, случилось на самом деле. Мой мир закончился, на самом деле, я снова жил в какой-то жалкой имитации, там, где не было всего, что было мне дорого.
Я вернулся к дому, медленнее, чем бежал от него. Даже не стал подыматься наверх, чтобы проверить квартиры, где жили амазонки и парни из «Движения Черного Солнца». Был уверен, что команда зачистки с Небес побывала в обоих местах, устранив все улики. Вполне возможно, что в квартирах уже появились новые жильцы. Небеса все делали тщательно.
В ящике для носков я нашел свой последний пистолет, «Глок-17», и несколько своих любимых ножей. Как я и сказал — тщательно. Они сделали все тщательно, вот только сердце в грудь вернуть забыли.
Взяв телефон, я позвонил в контору. Трубку сняла Элис.
— Это я, Бобби, — сказал я.
— О. Ура, — ответила Элис.
Все возвращалось в норму. За исключением того, что нормой не было и никогда не будет.
— Каков мой текущий статус?
— Не беспокойся, Доллар. Я с радостью все брошу, только для того, чтобы ответить на вопрос, ответ на который ты и так знаешь.
Я услышал хруст обертки, а затем звук, будто Элис жевала что-то хрустящее, роясь в базе данных или делая вид, что этим занимается.