Речь не о том, что автору нравится только дословный перевод. По-немецки и по-русски название переведено почти дословно: «Das unruhige Leben des Ferenc Prenn», русский перевод «Беспокойная жизнь Ференца Пренна». Однако это «почти» меньше, чем английский недословный перевод, состоящий из двух слов «Prenn drifting» Кстати, эту же возможность прямо-таки предлагает русский язык: дрейфующий = скитающийся, мятущийся. Потому что суть не в отсутствии покоя, а в том, что он мечется, кидается из стороны в сторону.
1 ноября 1966 г.
Вчера спорил с Кёпеци. То есть что писатель — не vates, (Прорицатель, провидец (лат.).), это правда, даже если у него в кармане маленькая красная книжечка (пусть уже много десятилетий).
И я высказал хорошую мысль. Редакторы с радостью — наслаждение евнухов — заявляют: «Нет журнала, который это опубликует». Привел в пример только одно стихотворение о Мао.
7 ноября 1966 г.
Новелла хорошая, если отлично рассказывает интересную историю.
Новелла великая, если проникает в реальность в одной точке и показывает суть.
15 ноября 1966 г.
Ното-то, может, и заргепз, но нет на земле животного подлее, кровожаднее, и этому он обязан своей властью. Ведь кто знает, возможно, дельфин мудрее, но он не может господствовать, потому что он не так подл и кровожаден, как человек.
Человек поставил себе на службу силы природы, но тем самым только усилил зависимость человека — зависимость от сил, господствующих над природой, зависимость каждого отдельного человека от других людей, и не от хороших, а от плохих.
Потому что, хотя он открыл принцип естественного отбора и использовал его в селекции свиней, коров и быков, но уже гораздо раньше ввел в практику принцип контраселекции, дающий власть скрытным ничтожествам над открытыми сильными.
Это власть Якоба над Исавом, которую эта история возводит в царство права. В царство «человеческого», «гуманного» права.
Но я не могу быть и анархистом, ввиду вышесказанного. Образовались бы малые группы, и никакой гарантии, что они лучше «великих держав».
Я хотел бы походить на дельфина, не на человека!
18 ноября 1966 г.
Французское издание «Denoël» в знакомой лимонно-желтой обложке.
И здесь первая проверка наугад дала потрясающий результат относительно перевода Тибора Тардоша (Тибор Тардош (1918–2004) — писатель, переводчик. В его переводе вышли две книги Лендела.).
Он выпустил абзац, в котором Адриан повторяет, но ошибочно повторяет, стишок, который его сестра сказала правильно.
И тем самым утрачена одна из граней этого эпизода. Старый физик не способен правильно вспомнить стихотворную строфу, только содержание.
То, что Тардош перевел стихотворную строчку не дословно — не беда. Беда, что не понял текста.
14 января 1967 г.
А.: Друг мой, я понял, что глупо мечтать об абсолютной свободе. Довольно, что я могу перейти через проезжую часть улицы на зеленый свет. Но у свободы есть степени, и для меня — ты знаешь, почему — высшая степень: я могу запереть дверь моей комнаты изнутри, понимаешь, изнутри.
Страх — который, конечно, остается, что могут ворваться, могут напасть: грабитель, власти, война, — отступает на задний план, становится нереальным.
Предпосылка чувства свободы — комната, которую можно запереть, — возможно, даже незапертая — изнутри. Вторая — решающая: не бояться смерти.
Но жизнь ли это, если я уже не боюсь смерти. Не является ли критерием жизни то, что мы боимся. Опыт миллионов лет учит: бойся. Малек пугается даже тени от твоей руки — а ведь это еще не личный опыт, что нужно бояться. Столетняя щука уже не всего боится; знает, что есть опасности, которые она может выдержать, и есть, которых может избежать.
Комната, которую я могу запереть изнутри, означает не только изоляцию. Какие бы глупости сегодня не болтали об отчуждении. Тот, кто может открыть запертую изнутри комнату, и выйти к людям или позвать людей, не испытывает отчуждения.
Отчужден тот, кого заперли в комнате. А еще намного, намного больше — тот, кто в переполненном автобусе находится в самом близком телесном соприкосновении с людьми. Но больше всего отчужден тот, кто годы, десятилетия никогда не может быть один — даже в уборную должен идти с пятьюдесятью другими.
Б.: Свобода — это отсутствие зависимости. Но если нет ни зависимости, ни любви, ни любви к проделанной и к предстоящей работе, стоит ли жить?
А.: Это — псевдовопрос. Факт, покончим или не покончим мы с жизнью, даст ответ, не рассуждения.
23 января 1967 г.
Если приступлю к следующему (или последнему, или заключительному) роману Пренн-Баница, у которого на сегодняшний день было бы название «Последние дни Баницы», то воспользуюсь двумя методами.