Если есть в мире некое здоровое начало, то это недоверие к супердержавам.
Но всё это только негатив. Нужно позитивное доверие, «судьба человека не может зайти в тупик». Не вера! Но доверие!
Нужно найти, во что мы ещё можем верить!
Но «гнаться за деньгами», как азартный игрок на бегах, — этого нельзя.
11 апреля 1968 г.
STATUS PRAESENS (Состояние в настоящее время (лат.), состояние здоровья в момент обследования.)
Не могу сказать, чтобы я находился в состоянии умственной летаргии. <_> Но всё же я уже несколько месяцев не пишу, ни систематически, ни не систематически.
Причин такой духовной усталости может быть несколько.
<_> Препятствия для публикации «Лицом к лицу» и, главным образом, неблагоприятная перспектива для этого в будущем (см., например, опубликованную сегодня речь Брежнева (В речи на Московской городской партконференции 29 марта 1968 г. Брежнев заявил, в частности, что интеллигенция не должна думать, что она «соль земли».), в которой Солженицын рассматривается как тенденция, которую, безусловно, следует подавлять — а стало быть, и меня).
Безуспешная, как видно, январская попытка писать роман, не только первые наброски слабые, но я сомневаюсь в его необходимости. <_>
Но подобные и даже гораздо более веские причины не приводили в последние 12 лет к пассивности. И в годы, когда я не писал, я не чувствовал, что не могу писать. Сейчас происходит что-то в этом роде, боюсь, что это связано с моим возрастом.
13 апреля 1968 г.
Странные аскеты
Странные аскеты, кто игнорирует прописные буквы, а также знаки препинания. Предложение не завершается точкой. И именно от этого возникает не бесконечный поток, а затхлая стоячая вода, без края, без глубины, без начала, без конца.
А потом остаются только буквы, отрицается значение — это чистый звук или, в других случаях, искусство буквенных форм. При нашем скудном алфавите — потому что в японской и китайской письменности и буквы являются картиной.
Но такую картину новая — более новая, новейшая — волна и не желает дать, потому что это уже настроение. Они же хотят абстракцию, хотят выпарить из этих абстракций науку, но это не абстрактно, а только стерильно.
Рита говорит: нужно написать роман о доносчике. Но не о каком-то ничтожном стукаче, а о коммунисте, которого Сталин и компания сделали доносчиком. Кто затем старается идеологически оправдать свое стукачество.
Как замарали всё, как расширяли малую щель слабости.
17 апреля 1968 г.
Были у Дежё Яса (15.ГV), и я рассказал, что как-то в лагере встретил мужика, который, узнав, что я венгр, спросил: «Знаешь доктора Поллачека, Ладислава Адольфовича?» — «Конечно, знаю». — «Я так каждый день молюсь за него». Вместе мы решили, что, вероятно, его фамилия была Баталов.
22 апреля 1968 г.
Перейду — исключительно — к записным книжкам? Увы, есть причина для такого предположения. <_>
Я иссяк, утратил охоту или претит волокита?
Начатый в январе новый роман не получается. Новелла? Тем много, но и это не получается.
Рукопись в 12 % а. л. приблизительно готова. В мае сдам «Се-пиродалми».
С ней моя творческая продукция (не считая отбракованных ранних вещей) приближается к 100 а. л.
Хватит! Хватит?
4 мая 1968 г.
Конечно, народу можно врать, и даже находятся люди, повторяющие ложь, как попугаи.
Но нет ни одного, кто верит лжи! Это стоило бы принять к сведению политикам!
Жаль, что утрачен кинорепортаж, режиссером которого я был в Берлине в 1927 или в 1930, в годовщину смерти Либкнехта и Люксембург на улице и у памятника.
Я тогда этого не знал, а сейчас в Лексиконе современной архитектуры Кнаурса прочитал, что этот памятник считается одним из самых выдающихся архитектурных произведений XX столетия, что его проектировал фан Мис <Мис ван дер Роэ>.
Тогда я (неотесанный киношник) не знал, кто его строил, но снимал снизу-вверх, с поднятой камерой, со стороны и т. д. и т. п.
Потому что то, что он великолепен, я видел! Памятник разрушили нацисты, а фильм не показали, потому что мы снимали в «необычно»-странном ракурсе.
8 мая 1968 г.
Профессор Дёрдь Маркс выступает за новые методы преподавания математики и естественных наук, очень правильно <_> но свой самый понятный довод выражает с помощью «литературного» сравнения и образа. Он цитирует советского физика, нобелевского лауреата Тамма: «Ученик — не сосуд, который надо наполнять, а факел, который надо зажечь». Великолепное сравнение, ясная картина. Какой компьютер сможет так остро экспонировать столь великолепный смысл?