- Надо что-то предпринять. Помочь ей как-то! - горячилась Любовь Петровна.
Геннадий Александрович отрицательно покачал головой:
- Не лезь. Агата сама справится. Ей просто поверить в себя нужно.
- Психолог ты доморощенный! - фыркнула Люба, допивая остатки любимого коктейля. - Как ребёнку в себя поверить?
- Толчёк нужен. Событие какое-то знаковое, - рассуждал Сивцов, рассматривая пустую медную кружку, где уже давно не было ни капли коктейля.
- Такое событие можно всю жизнь ждать! - резонно заметила Любовь Петровна.
На это замечание Геннадий Александрович отреагировал бурно: он нахмурился, строго посмотрел на жену и погрозил ей указательным пальцем правой руки:
- Я тебе говорю: не лезь к ребенку!
- Не могу молча смотреть, как единственное дитя мается! - вздохнула Люба.
- От того, что ты к ней будешь приставать, лучше не станет, - философски заметил Геннадий Александрович. - Это Агаты жизнь. Мы можем только быть рядом, любить её и поддерживать.
- Я поддерживаю, - обиженно надулась старшая Сивцова и начала убирать со стола.
Гена тяжело встал со стула, подошёл к жене, обнял её, поцеловал в щёку.
- Не обижайся, Любаша, - миролюбиво попросил он. - Я тоже переживаю за дочку. Это же я сорвал её и тебя с места, сюда привёз, поменял всё в ваших жизнях. Думаешь я не чувствую себя виноватым за то, что Агате тяжело? Чувствую! Только не вижу, как ей помочь. Сама она должна решить свои проблемы.
- Ладно, Генка, - махнула рукой Любовь Петровна. - Поняла я всё.
- Вот за что я тебя люблю, жена, так за то, что ты понятливая, - обрадовался мирному исходу тяжёлого разговора Сивцов. - Давай я сам посудомойку загружу, а ты иди на заднем дворе в гамачке с книжкой в руках поваляйся.
- Не хочу, - отказалась Люба. - Помогу тебе, а потом вместе телевизор посмотрим.
Старшие Сивцовы загрузили грязную посуду в посудомойку, посмотрели телевизор и, пожелав дочке спокойной ночи, отправились в кровать.
Агата весь вечер провела в своей комнате. Она слушала музыку, просматривала в интернете объявления об устройстве на работу на должность помощника менеджера, потом читала электронную книгу. Занимая себя такими привычными рутинными делами Сивцова не выпускала из рук телефон и сгорала от нетерпения, ожидая звонка Марка. Однако он не позвонил.
Злая, обиженная, Сивцова легла спать в полдвенадцатого ночи.
Едва она выключила свет в комнате, как из динамика телефона зазвучал рингтон из кинофильма о Гарри Поттере. На экране смартфона высветился неизвестный номер.
- Hello, - без энтузиазма произнесла Сивцова.
- Агата, это Марк! Я знаю, что уже поздно. Раньше не получилось. Завал на работе. Пришли свой адрес. Я сейчас заеду за тобой.
- Стасевич, а ты не подумал, что я могу ребёнка спать укладывать, или мне муж не разрешает уходить гулять в полдвенадцатого ночи? - надменно возмутилась Агата.
Марк молчал.
Сивцова на эмоциях сбросила звонок и положила телефон на прикроватную тумбочку. С минуту она сидела в кровати, обдумывая случившееся. Чего разозлилась? Работал человек. Позвонил когда смог. Агата вздохнула, взяла телефон и послала Марку смс-кой свой адрес.
"Двадцать минут" - прислал он в ответ смс.
Агата пошла в ванную, придирчиво осмотрела себя в зеркало.
- Работу не нашла, зато будет секс, - подмигнула она себе.
Наряжаться не стала. Не было настроения. Надела чёрное платье и серый кардиган. На ноги - белые конверсы.
Родители уже крепко спали. Агата захватила свою сумку, стоявшую на консольном столике у входной двери, тихо выскользнула из дома и остановилась на краю драйвея.
Через пять минут перед ней плавно затормозила белая Тесла. Из неё вышел Марк.
- А где мотоцикл? - иронично поинтересовалась Сивцова.
- Дома. Я решил, что на машине будет комфортнее. Ты хотела на мотоцикле прокатиться? - Стасевич проговорил всё быстро и нервно.