Я ещё какое-то время лежу. Отхожу. Но если честно, мне хочется как можно скорее покинуть это место.
Катя помогает мне одеться, обнимает и помогает дойти до машины.
Мои ноги меня не слушаются. Заплетаются. Мы даже чуть не падаем с ней. Я как пьяная.
Неожиданно начинает идти первый снег. Большие крупные снежинки падают. Мы останавливаемся, почти возле самой парковки. Я вытягиваю руку, и ловлю снежинку. Когда она приземляется на мою ладошку, сразу же исчезает.
— Я всё правильно сделала, да, Кать?
— Конечно.
— Я же не пожалею о своём решении?
— О таком нельзя жалеть. Пусть жалеет тот, кто отправил тебя на аборт. А ты с этого момента наслаждайся каждым мгновением. Поверь, тебя ждёт огромное счастье.
Глава 39."Вы ели когда-то стекло? Ничего особенного. Просто всё кровоточит внутри"
Гордей
— Я всё правильно сделала, да, Кать?
— Конечно.
— Я же не пожалею о своём решении?
— О таком нельзя жалеть. Пусть жалеет тот, кто отправил тебя на аборт. А ты с этого момента наслаждайся каждым мгновением. Поверь, тебя ждёт огромное счастье.
Я сижу в машине, и слышу их разговор. Она всё-таки это сделала. Катя еле довела её до машины. Это всё наркоз.
Когда машина уезжает, я ещё сижу некоторое время в своей. За это время пока она была в клинике, я выкурил две пачки сигарет.
Ей же делали там больно. Ей больно…
Пока выжидал её все эти дни, сколько всего начитался. Что такое аборт. Как он делается. Какие последствия. Виды абортов.
Столько информации в пространстве интернет. И ни одного должного совета. Что, блядь, делать, чтоб это пережить?!
После того, как она швырнула в меня мои же деньги, во мне снова что-то надломилось!
Блядь, черри, сколько ты ещё будешь меня ломать?!
И всё равно вскакиваю на ноги и бегу за ней. Как собачонка.
Она падает. Я вздрагиваю, от её удара по полу. Сколько в ней силы. Злости. Мощи. А с виду, такая хрупкая.
Я как зачарованный наблюдал за их перепалкой с Серым. Тот дар речи терял, каждый раз, когда Наташа давала ему ответ.
Она такая храбрая. Бесстрашная. Сильная.
Я никогда ещё таких не встречал. И вряд ли когда-то встречу. В тоже время, она такая лгунья. Смотрит в глаза и так умело врёт. Я готов был ей весь мир подарить, а она…
Беременная от другого. И нагло врёт, что от меня. Даже, если допустить, что в тот вечер между нами что-то было. Пусть, даже если так. А я забыл. То где же та записка, о которой она так нагло врёт? Не было ничего и никого. Даже презерватив нигде не валялся. А я со всеми их использую. Даже когда в стельку пьян.
Но ведь с ней никогда не предохранялся… Она делала уколы…
— Что случилось у этой припадочной?
— Макс, лучше заткнись.
Никто не смеет её оскорблять. Кроме меня. В этом плане ничего не поменялось. Я козел.
— Так ты скажешь, что опять произошло? Ты всегда после встречи с ней сам не свой.
— Помнишь, моё возвращение с Лондона?
— Конечно, помню. Мы тогда изрядно набрались.
— Ты не помнишь с кем тогда уехал?
— С клуба ты уходил сам. Так бежал, словно за тобой черти гнались. Ещё и бутылку виски забрал. А мы его только заказали.
Виски. Помню. Я хлестал его всю дорогу. Сука, мозги взрываются, когда пытаюсь вспомнить. Это как в темноте искать иголку. Ничего не видишь, но всё равно пытаешься напрячь зрение.
— А, Краснова? Она была в клубе?
— Была.
Ну вот, была. Как она могла быть со мной, если была в это время в клубе?!
— Правда она потом куда-то пропала.
— Наверное, с Никольским скрылась в какой-то кладовке, — выплёвываю я.
— Та не. Он как раз был весь вечер. Ещё и к нам подходил, девок снимал.
"Хочу, чтоб ты сосала мне. Сейчас. Тут же"
"Грязная шлюха"
Меня обдает таким жаром. Словно я снова в машине. Словно мне сейчас делают, минет.
Но я не помню, кто это был! Не помню. Как больше не пытаюсь напрячь мозг, не получается.
Следующий день тупо сижу возле общаги. Не знаю, зачем это делаю. Но сижу. Даже Макса загоняю к консьержке узнать, выходила ли Краснова. Но та лишь подтвердила, что та сегодня не покидала общагу.
На следующий день снова приезжаю. Зачем? Наверное, я просто должен знать, сделает она это или нет.
И когда она уезжает на такси, еду следом за ней. Приезжает в клинику, где встречается с Катей. Они какое-то время сидят на лавочке, после идут в клинику.
Но резко она останавливается. Я почему-то даже дышать перестаю. Переживаю.